Под дверью одной из спален горела тонкая полоска света. Дезмонд осторожно приоткрыл дверь и заглянул в щель. Четыре человека сидели на полу и держались за руки. Их лица слабо освещали тусклые свечи, расставленные вокруг них. Дезмонд решил подслушать их разговор:
– О духи, откликнитесь на наши призывы! Слышите нас? Мы здесь. Мы готовы вас услышать, – звучал чей—то заунывный голос.
– Ты слышал это?! – встревожено воскликнул женский голос, – будто половица скрипнула.
– Может они уже здесь? – вторил ей мужской голос.
– Я думал они бестелесные.
– И что?
– А то, что под ними не скрипят половицы. Они же ничего не весят. Они же призраки, черт возьми.
– Вы можете оба заткнуться? – перебил их женский голос
– А с чего ты вообще взяла, что духи захотят с нами общаться? Им что больше делать нечего?
– А что им еще здесь делать? Они рады любому общению. Даже с тобой.
«Чертовы безмозглые подростки», – подумал Дезмо и уже хотел войти в комнату, чтобы хорошенько отодрать уши непрошеным гостям, когда в его голове промелькнула интересная мысль. Пытаясь не скрипеть половицами, он пошел на кухню. Там он взял бутылку кетчупа и, недолго думая, вымазал им лицо и руки. Затем он так же тихо вернулся туда, где оставил странную компнаию, и снова прижал ухо к двери.
– …дайте знак, что вы здесь! – гости продолжали вызывать духов.
Дезмонд два раза громко постучал в дверь. В комнате раздался громкий визг.
– О боже, вы слышали?! – закричали женские голоса.
– Если ты слышишь нас, постучи два раза!
Дезмонд послушно постучал два раза. Снова раздался визг и изощренный мат.
– Спроси у него еще что—то!
– Э… Ну ладно… Ты это… типа призрак?
Дезмонд едва удержался, чтобы не обозвать их идиотами, но сдержался и снова постучал в дверь два раза.
– Ты жил в этом доме? Два стука – да. Один – нет.
Дез постучал один раз.
– Он здесь не жил? Залетный призрак?
– Ты идиот, Том. – ответил ему женский голос.
– Ты все ещё живешь здесь? – спросил тот же женский голос.
Дез постучал два раза.
– Ты женщина? – продолжал женский голос.
Один удар.
– Ты мужчина? – на этот раз голос был мужской.
– Серьезно, Том, ты идиот?
– Ты давно умер?
Два