Клад из деревни Простоквашино. Эдуард Успенский

Интернету:

      В этот же день ближе к обеду к миcтеру Икс (к Печкину) по вызову пришёл фотограф Щелчков из села Троицкого. Это был серьёзный фотограф – пушкарь[2], он не фотографировал, как некоторые, «мыльницей», он носил с собой большой аппарат на ножках.

      Фотограф Щелчков спросил Печкина:

      – Вам какое фото делать – групповое, одиночное или портрет?

      – Вроде как групповое, но в то же время портрет, – ответил Печкин.

      – Как сниматься будем: на природе или в домашнем интерьере? Или, быть может, в рабочих условиях?

      – В домашнем вроде как лучше, – объяснил Печкин. – Надо и буфет, и телевизор захватить.

      – А зачем на портрете телевизор? – спросил фотограф.

      – Чтобы благосостояние показать.

      Фотограф удивился такому заказу, но делать нечего – клиент всегда прав.

      – Хорошо, – говорит он. – Зовите ваших товарищей.

      Теперь уже Печкин удивился:

      – Каких товарищей?

      – Ну, тех, для группового фото.

      – А у меня всего один товарищ Борька.

      – Так Борьку и зовите.

      – А чего его звать. Он всегда в сарае сидит.

      Фотограф заглянул в сарай и говорит:

      – Нет там никакого товарища, только хряк здоровенный хрюкает.

      Печкин ему объясняет:

      – Это и есть Борька. Он мне и нужен для портрета.

      Фотограф Щелчков обиделся:

      – Я – творческий человек, я – художник плёнки, я вам не папарацци какой-нибудь. Мои работы на выставках бывали. Не буду я снимать этого хряка в домашних условиях.

      Печкин стал его упрашивать:

      – Мне это не просто так нужно, а для журнала. Я под этого поросёнка себе хорошую невесту подберу.

      Фотограф Щелчков когда узнал, что для журнала, сразу успокоился. Сельскому фотографу всегда приятно напечататься в городском журнале. И кроме того, в журналах и не такую ерунду печатают.

      Они вдвоём втащили поросёнка Борьку в дом и привязали за ногу к столу возле телевизора. Борька здоровый был, но спокойный. Он особенно не упирался.