– Позвольте. – Анна шагнула к столу Семенова, кивнув в сторону Зварцевой. – Да вы садитесь, садитесь… – Она разделила папки на две равные части, одну из которых оставила Сеиенову, другую забрала себе. – Ищем темноволосую девушку миниатюрной комплекции, возраст от шестнадцати до тридцати. Рассматриваем всех, кто подходит под эти параметры.
– Если хотите, могу помочь, – предложила Екатерина Максимовна.
– У вас будет другая задача, – сказала Стерхова. – Найдите в архиве дело о гибели актрисы Тепляковой. Оно было возбуждено в конце восемьдесят восьмого или в начале восемьдесят девятого.
– Сейчас же этим займусь. – Зварцева встала и направилась к двери. – На все про все уйдет пара дней.
– Хотелось бы поскорее. – Проводив взглядом лейтенанта, Анна перевела глаза на Семенова и не смогла не заметить: – Милая женщина.
– Ничего особенного, – буркнул тот и взялся за документы.
Они работали молча, каждый был занят своими папками. Самым неприятным в этом деле оказались фотографии обнаруженных трупов. Те, которые были здесь, остались неопознанными, и это неудивительно: опознать тело, которое пролежало в воде несколько дней, практически невозможно. Были и другие причины сложности опознания, о которых нормальному человеку знать не захочется.
Время от времени Стерхова вставала, шагала по кабинету, подходила к окну и, размявшись, снова принималась за работу.
Семенов трудился, не прерываясь, методично перелистывал страницу за страницей и что-то записывал в блокнот. Временами он возвращался к просмотренным документам и все начинал сначала.
Шел методичный, целенаправленный поиск, который мог не дать результатов. Однако неудачи в работе следователя были обычным делом и означали лишь то, что следует искать в другом направлении.
К семи часам вечера у Семенова было отобрано три папки, у Стерховой – две. Усевшись за одним столом и всесторонне обсудив все, что имелось, они исключили из рассмотрения два дела по неопознанным трупам. Таким образом в арсенале следователей осталось три пропавшие девушки с разбросом по датам в полтора года.
– Леонтьева Мария двадцати лет, студентка пединститута. Рост сто шестьдесят пять сантиметров, худощавого телосложения. Волосы темно-русые, глаза серо-голубые. Ушла из дома в шесть часов вечера третьего октября восемьдесят седьмого года и пропала. Особые приметы – шрам на лбу, рассекающий левую бровь. – Стерхова потянулась за лупой и вгляделась в фотографию, подшитую к делу. – Да, отчетливо виден шрам и рассеченная бровь. А здесь… – Она переместила лупу на фотографию, найденную в подкладке пальто. – Здесь ничего не вижу. Бровь ровная, нигде не прерывается, шрама нет.
– Могли зарисовать. – Семенов придвинул фотографию к себе. Как истинный педант, он имел свою лупу. – Меня в этой Леонтьевой не устраивает рост в сто шестьдесят пять сантиметров. Это средний женский рост, и даже с учетом худощавого телосложения девушку трудно назвать миниатюрной.
– Согласна. –