– Моя ластонька, – подумала Любовь Тимофеевна по пути домой. Сейчас она войдёт в подъезд, поднимется на лифте на пятый этаж, откроет ключом дверь квартиры и услышит такой знакомый и родной голос:
– Любушка, это ты?
Всю жизнь они вместе. Всю жизнь мама ждала отца, попавшего без вести в далёком сорок третьем. Иногда Любовь Тимофеевна заставала маму в слезах.
– Так, почему мокроту разводим?
– Тимушку вспомнила. Не сердись, дочка, слёзы очищают. Сеющий слезами пожнём радостью.
– Так-то оно так, но ты себя береги.
Но уныние её старушке было не присуще. Постоянно в заботах, домашних делах. В девяноста она, не смотря на возражения дочери, продолжала делать всю посильную работу.
– Мне же так лучше, Любушка. Я не могу без дела, не привыкла.
Любая свободная минутка заполнялась воспоминаниями о прошлом, как они встретились с её Тимушкой в здании суда, где она работала секретарём, а он, высокий, красивый, пришёл как судебный пристав с поручением.
– Как посмотрели друг на дружку, так и полюбились.
– Мам, а вы венчались?
– Конечно, доченька, хоть тогда это уже не поощрялось, мы обвенчались. Было очень красиво, венцы над головами, батюшка, такой торжественный, ласковый.
И так без конца.
Любовь Тимофеевна всегда шла с работы к дому через Екатерининский скверик. Стоял тёплый майский вечер. Она не отказала себе в удовольствии посидеть на скамье у памятника Екатерины. Наконец-то Микешину спокойно спится, восстановили его детище. Вот она, Императрица Всея Руси, стоит в окружении именитой свиты, гордая, величественная, и дарует всем нам навеки грамоту на эту землю, а значит, на этот город, на жизнь в нем сегодня, завтра, всегда.
Сколько споров и войн было вокруг этого памятника, пока наконец-то Александр Аполлонов не возродил его вновь. И кому это помешало? Вокруг и сейчас, в будний день, десятки людей, а в выходные молодые счастливые супружеские пары обязательно приезжают за благословением к Екатерине. Долгое время напротив стоял обиженный Ильич, но не вынес взгляда Императрицы и был перенесен на вокзальную площадь, теперь встречает прибывающих гостей города.
Тёплый майский вечер благоухал весенними ароматами. Нарциссы, бегонии, виолы причудливыми гирляндами украшали многочисленные клумбы. Листья на деревьях в мае так нежны, что соблазнительно к каждому из них прижаться щекой. Игра света и красок под лучами уходящего солнца делала и памятник, и природу вокруг похожими на сказочный мир. Глубокая синева неба уже готова была замерцать миллионами звезд.
– Всё, пора домой! – Любовь Тимофеевна суетилась с вещами, прервав короткие минуты расслабления.
– Любушка, здравствуй, дорогая! А я смотрю: ты, не ты?
– Я, Аннушка, я. На минуточку присела. Как я тебе рада! Давненько мы не виделись.
– Работаем,