– Я на завтра договорюсь.
Начали собираться, однако Викентий решил ждать жену на даче, вдруг она вернется. Леха вызвался доставить домой Милану и Рудакова, который уходя предупредил хозяина:
– Советую вам тщательно запереть дом и вернуться в город. Внутри нужно оставить все как есть, это для следственной группы, вы и так много наследили.
– Да, да, понимаю, – машинально закивал Викентий и остановился на террасе. – Просто хочу… хочу побыть здесь один, а потом… До свидания.
Очень скоро стихли звуки мотора, и на одинокого Викентия обрушилась всей тяжестью тишина, словно в уши вставили герметичные заглушки. Бывает так: ни ветерка, ни звуков, ни шелеста листвы, которой вокруг слишком много, нереальная тишина. Мучительная. Пронизывающая все нутро, все кости и сосуды безотчетным страхом, в сущности, причина этого страха в необъяснимости и непонимании.
– Ния… где же ты? – произнес сдавленным голосом Викентий.
В какой-то момент ему почудилось, будто темнота знает и готова ответить, но человек на террасе боялся ответа и, чего с ним никогда не случалось, испугался темной массы перед глазами. Тем не менее он еще долго стоял на террасе, не решаясь убежать, напряженно вглядываясь в кромешную тьму, которая начиналась всего в нескольких шагах от дома. В том ночном сгустке, казавшемся живым, пряталось нечто неизведанное и устрашающее. Он понял глупое выражение «тишина кричит», во всяком случае, тишина давила на уши, словно тысяча децибел, их неслышно, но они есть. Неожиданно для себя он сорвался, лихорадочно запер дом, сел в машину и рванул к городу.
Леха, забросив необщительного Рудакова домой, выехал на оживленную улицу. Он мчался к своему району, а на его лице отсвечивали разноцветные огни реклам кислотных оттенков, словно на картинке в стиле киберпанк. За окнами авто по обеим сторонам все сверкает, создавая мнимый праздник, а на душе паршиво, во всяком случае, внутри Миланы образовалась тревожная пустота.
– Какой неразговорчивый Рудаков, – высказалась она, когда остановились на светофоре, – за всю дорогу ни слова не проронил.
– Что именно он должен был ронять? – пошутил Леха.
– Странный вопрос. Случилось происшествие, выходящее за рамки нормы, а твой коллега отнесся к данному факту равнодушно. Разве он не должен допросить нас с Кентом по отдельности, выясняя обстоятельства?
– На каком основании? – задал встречный вопрос Леха, трогая машину с места. – Еще ничего не известно, сотни случаев, зафиксированных статистикой, когда чел пропадает, но через пару дней приходит домой, а то и через неделю. Кстати, Рудаков мне не коллега, у нас с ним разные сферы, он как раз сыщик из следствия, а я технарь из полицейского отдела. – Взглянув на расстроенную Милану, он сделал слабую попытку утешить ее: – Да ладно, Мила, не горюй, завтра твоя Агния позвонит тебе, и все вернется на круги своя.
– Боюсь, не вернется, потому что не позвонит она. У меня внутри словно нерв тянет. И пусто. Спрашиваю