Человек будущего. Воспитание родителей. Часть 2. Сергей Николаевич Лазарев

может получить душа человека. Любая информация превращается в энергию и заставляет измениться все причинно-следственные связи. Поэтому новое, активно соприкасаясь со старым, может его уничтожить. Сначала должна быть дистанция. Если этого нет, то для того чтобы выжить, человек должен отказаться от новой информации и нового будущего. Если он все-таки готов к новому витку развития, то на какое-то время он должен отказаться от своего прошлого, настоящего и будущего.

      Авраам был ясновидящим. Для того чтобы услышать, как Бог обращается к тебе, нужно выйти за пределы своего эго, нужно внутренне отрешиться от всего. Выход на тончайшие планы бытия, где вся вселенная сжимается в точку и одновременно видно прошлое, настоящее и будущее, для обычного человека невозможен. То, что мы называем величайшей духовностью, ясновидением, пророчеством, – все это выход на тончайшие планы бытия. Любое желание, проникая на этот уровень, исполняется. Контактирующий с этим уровнем человек становится всесильным.

      Но ситуация никогда не бывает только хорошей – рядом всегда присутствует противоположность. Повышенные возможности проникновения в будущее, раскрытие огромных способностей и возможностей подталкивают человека к дьявольскому пути. Возникает ощущение превосходства и всесилия. Будущее становится более важным, чем любовь. Эта тенденция, усиленная в потомках, приводит к их вырождению и распаду души. Богу дьяволята не нужны. Поэтому люди, обладающие способностью к ясновидению, лечению, имеющие высокую духовность, зачастую бесплодны. И чем выше их возможности проникновения в будущее, тем меньше у них шансов иметь детей.

      Авраам был бесплоден. В те времена отсутствие детей у мужчины воспринималось как тяжелейшее несчастье, как наказание, данное свыше. Его род не продолжится, его богатства пойдут прахом. Когда он будет старым, его никто не защитит и о нем никто не позаботится. Каждую секунду своей жизни он мечтал о детях, и каждую секунду его надежды, его будущее рушились. И он принимал крах будущего, не роптал на Бога, не обижался на судьбу, не позволял себе унывать. В течение более чем шестидесяти лет миллионы раз он принимал крах будущего и сохранял любовь в своей душе. Устремление к Богу для него было важнее благополучной судьбы и самой жизни. Только к 98 годам его душа созрела: чувство любви он ощутил более значимым, чем любое будущее. Тогда у него наконец родился сын.