В то время на город наседали со всех сторон, а он успешно сопротивлялся во многом благодаря влиятельной гильдии женщин-купцов. Время от времени город осаждали, жительницы начинали голодать и в критический момент выбирали самую упитанную из своих рядов, судили ее за надуманные грехи – обычно как ведьму, – называли ее «жабой», убивали и съедали, что позволяло пережить осаду и сохранить независимость, в том числе финансовую.
Позднее на праздниках начали сжигать чучело жабы, якобы привлекая деньги к участвующим в процессе, а в нынешнее время – просто держали у себя статуэтку жабы или плакат с ее изображением.
Самая мякотка скрывалась в том, что жаба, нарисованная на плакате для нашего журнала, была синей – то есть явно «мужского» цвета, – да еще и с характерным моноклем, в точности как у господина президента, а под лапами виднелись связки хвороста.
То есть это была такая шутка для ценителей, причем для ценителей-женщин, подставляющая в некотором смысле весь журнал, а в особенности руководство, которое этот намек проспало.
Я вышел из VPN, посмотрел статью про денежную жабу на всеобщей энциклопедии: да, про Лангедок пара фраз, причем никакого каннибализма, просто «поверье пришло из региона…», все очень политкорректно, спокойно и красиво.
Ха, мужские сказки и легенды, пересказанные для женщин, тоже теряют огонь. Наверное, так оно и должно быть, чтобы выносить к общему очагу не измазанные кровью и дерьмом ножи и дубины, а что-то более симпатичное…
Прошел по всем статьям в женской части номера, специально проглядел каждую иллюстрацию, но, кроме жабы, ничего провокативного не нашел.
Нажал на интерком, дождался, когда Саня буркнет мне «Ну чего там?», и сказал:
– Саня, правки по номеру отправил тебе и первому выпускающему, там есть ряд вопросов, и напомни – плакат мы же отдельно заказываем, потом уже в типографии его складывают перед прошивкой?
– Да, плакат отдельно, там бумага другая и цвета немного отличаются, я уже отправил на печать – а что?
– Останови, пожалуйста, если это еще возможно, мне надо кое-что уточнить.
Через пару минут в корпоративный мессенджер прилетело от Сани: «Остановил, но разбирайся быстрее, там процесс».
Я глубоко вздохнул, пробормотал: «Жогская хрень!» – и пошел на женскую половину редакции. Раньше между половинами была дверь, но однажды ее не открывали пару месяцев, предпочитая общаться в корпоративном защищенном мессенджере, и за это время потеряли ключ.
Саня был в ярости, и в итоге дверь демонтировали, а на ее место повесили плотную штору – и теперь уже к этой шторе не прикасались неделями и месяцами.
Никто не запрещает мужчинам заходить на женскую половину, а женщинам – на мужскую. Не важно, работа это, или дом, или, может, просто какое-то общественное пространство.
Но, проходя сквозь