– Да темно уже, – заколебался на секунду Володя. Всё-таки маленький ещё был. Дорогу знал только в школу – и то за линию, ещё в магазин, куда посылали чаще всего. А тут «на базу» – дальняя дорога. Конечно, без ведома родителей – ни шагу. Правило было железное. Но рубль?! Десять копеек-то казались роскошью, а тут целый рубль засиял в перспективе отступления от правила. И ещё этот беспечный взмах рукой доброго дяденьки, который окончательно вскружил мальчику голову:
– Да что тут думать?! Дорога, что ли, неизвестна тебе? Она одна – иди да иди по ней до самого дома. Луна вон какая на небе! Зато рубль заработаешь!
Повторённое обещание вмиг смело в душе остаток сомнений. И они бодро зашагали к ледяной дороге, по которой на закате дня уже не ходил никакой транспорт. Володя впрягся в санки на манер лошадки, быстро устал и с удивлением обнаружил, что мужик этот даже и не думает помогать ему тянуть груз. Так и шли до самой базы – хозяин и ребёнок-батрак, шумно дышащий от перегрузки.
И вот долгожданный конец тяжёлого маршрута.
Разгрузившись, Володя остался ждать вознаграждения.
– Я сейчас, – сказал мужик, подхватив мешок с грузом, – только деньги возьму и вернусь.
Он метнулся к себе во двор, захлопнул калитку и… оставил Володю в темноте надвигающейся ночи. Тот замёрз к тому времени предельно – не чувствовал ни рук, ни ног, но мужественно ожидал честно заработанного. Всё стоял и стоял, пока наконец не понял, что вряд ли к нему выйдут… с рублём. От отчаяния он стал стучать в калитку кулаками. Громко залаяла собака и лаяла до тех, пока не звякнула щеколда на входной двери.
– Кто там?
– Дяденька, это я.
– А чего ты тут стоишь, сопляк, – собаку дразнишь? Проваливай, пока я тебе уши не надрал!
Угроза возымела своё действие: Володя скорее испугался расправы над собой, чем огорчился, что обещанного рубля не получит. Погреться было уже негде: клуб и магазин оказались в этот поздний час закрытыми. Как вернулся, сам не помнит.
Но был очень обморожен, когда заявился на порог своего дома. Там стояла паника. Оказывается, отец обошёл все дворы в поиске Володи. И уже собирался идти на станцию, чтобы звонить в милицию.
– Естественно, досталось ему тогда! – заключила свой горький рассказ тётя Алла и предупредила, что не надо Володю расспрашивать об этом эпизоде. И не любит он вспоминать, и больно ему от поступка взрослого человека, пошатнувшего в ребёнке веру в людей.
– А хуже всего, что мальчишки стали после этого дразнить его калымщиком, высмеивая его неудачу. Он бы и хотел забыть тот ужас, но ему не давали его забыть братья. Жестокими в детстве они были друг к другу.
Батон – аппетитный, хрустящий…
Отец семейства не стеснялся искать заработков, несмотря на свою начальственную должность. Он все время работал, а, научившись подшивать всем в семье валенки, не отказывался подшивать за деньги тем, кто просил его об этом на стороне.
Однажды отнести подшитые валенки он отправил