– Я все это понимаю, – нехотя признал Яроплет. – Но там что-то было, понимаешь? Я верю своему чутью.
– И что именно? – вздохнул Ведан, который чутью боевика тоже верил, но тому, что он говорил после ранения, не очень.
Нечто подобное мерещилось многим, бывало такое и с самим полковником во время полевой службы, но еще ни разу на его памяти эти рассуждения не несли под собой прочного основания. Просто людям свойственно искать систему в том, что отродясь ее не имело.
– Не помню, – сознался Яроплет. – То ли звук какой-то, то ли чужие чары, то ли на снегу… Я на пацана отвлекся.
– А я тем более не знаю! – Полковник развел руками. – Яр, не буду утверждать, что тебе почудилось, вообще спорить не стану. Но предпринимать меры на основе того, что кому-то одному невесть что привиделось, сам понимаешь…
– Понимаю, – поморщился феникс. – Это и вправду звучит бредово. Но…
– Если вспомнишь что-то существенное – сообщай. Только с расспросами не усердствуй, панику не поднимай, пока никакой конкретики нет.
– Постараюсь.
– Вольнов! – голос командира посуровел, взгляд потяжелел.
– Сказал же – постараюсь. Но спрашивать буду.
– Разжаловать бы тебя за неподчинение приказам, – произнес Ведан мечтательно.
– Вперед, я с радостью! – заявил Яроплет. – Дальше Разлома не пошлешь, ниже рядового не разжалуешь. А желторотиков сам натаскивать станешь, тряхнешь стариной! Да ладно, не ворчи, мы оба знаем, что это не приказ, а рекомендация.
– Не успокоишься? – вздохнул Золотов. Феникс в ответ только выразительно развел руками, и полковник поднялся. – Демоны с тобой. Надеюсь, эта столичная силовичка достанет тебя хотя бы вполовину так, как достал меня ты.
– Это вряд ли, – легко рассмеялся Вольнов и наконец остался наедине с обедом.
Готовили в госпитале неплохо, но диетически. Овощной суп на легком курином бульоне, паровые куриные котлеты… Яроплет съел все до последней крошки и не поморщился, разве что тарелку не вылизал, но желание оказаться дома усилилось кратно. Готовить он умел очень ограниченный набор блюд и без всяких изысков, этакий холостяцкий набор, но для жизни хватало. Сейчас бы свежего мяса, парного, нежного, несколько кусков: молотком отбить, солью-перцем посыпать да на сковородочку…
Прикончив обед и разогнав мечты до лучших времен, феникс решил, пока его оставили в покое, внимательнее оценить собственное состояние. Будучи опытным пациентом хирургического отделения, он прекрасно знал, что такие вещи лучше делать наедине с собой, чтобы не позориться перед случайными медсестрами,