– Хорошего дня, мои дорогие! -кричу им вслед, пытаясь удержать в голосе нотки материнской заботы.
Они останавливаются, оборачиваются и машут мне ручками. Их счастливые лица наполняют меня теплом, и я улыбаюсь в ответ. Они умчались внутрь, а я собираюсь уходить, как вдруг слышу старый, знакомый голос:
– Анна, подождите!
Оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с Тамарой Васильевной, классной руководительницей детей. Она подходит ко мне почти вплотную и, тепло улыбаясь, здоровается:
– Доброе утро, Анна.
– Доброе утро, Тамара Васильевна, -отвечаю, стараясь скрыть волнение, -как успехи у Маши и Вани?
– Они молодцы, хорошо учатся, -отвечает она с одобрительной улыбкой.
– Это радует, -говорю с облегчением, чувствуя, как с плеч сваливается груз тревоги.
Затем её лицо становится серьёзным, и она добавляет:
– Я хотела бы обсудить деньги на учебники.
Я знаю, что этот разговор неизбежен. Достаю из сумки тысячу рублей из тех двух, которые мне одолжила Света, и протягиваю её классной руководительнице:
– Вот. К сожалению, сегодня у меня больше нет.
Тамара Васильевна благодарно кивает, принимая деньги:
– Спасибо, Анна. Это важно для школы и для детей. Остальное отдадите, когда сможете.
Прощаюсь с ней и, чувствуя лёгкое облегчение, выхожу из школьного двора. Мои шаги становятся увереннее, ведь теперь я знаю, что внесла свой вклад в улучшение условий для своих детей. Хоть и не всю сумму отдала, но сегодня вечером у нас будет вкусный ужин с настоящим мясом, а не консервы, от которых уже пресно во рту. Мне даже хватит на сладкое к чаю, чтобы порадовать детей.
Выйдя за ворота, решительно шагаю в сторону агентства, но, сделав пару шагов, неожиданно вздрагиваю. Навстречу мне идёт Андрей, мой бывший муж.
Он одет с иголочки: новенький костюм, модные туфли, сияющий от ухоженности вид. Вся его осанка излучает самоуверенность. Увидев его, чувствую, как внутри начинает закипать злость. Я мчусь к нему, стараясь сдержать бурю эмоций, и оказавшись перед ним, грозно произношу сквозь зубы:
– Убирайся отсюда прочь!
Андрей делает шаг назад, явно растерявшись от моего напора, и произносит:
– Я хотел бы увидеть детей.
Я наигранно смеюсь, стараясь скрыть дрожь в голосе:
– Этого не будет никогда. По решению суда ты лишён права видеть детей.
Андрей пытается оправдаться, его голос звучит с оттенком обиды:
– Это не честно по отношению к детям.
Моё сердце сжимается от боли и гнева, воспоминания о его измене всплывают в памяти, как будто это было вчера.
– Надо было думать о детях, когда ты лежал в постели со своей любовницей, -произношу тихо, но с таким холодом в голосе, что Андрей вздрагивает.
– Я не хочу обсуждать эту тему, -говорит он, отводя взгляд, -я сто раз уже извинялся за ту глупость,