Моя фраза вызвала у нашей горделивой красотки целый шквал эмоций. Недоумение и неверие в ее глазах сменились злостью и желанием «утереть мне нос».
Подняв повыше подбородок и сжав покрепче в руке свой маленький саквояж, Каролина зашагала к бедному ослу.
– Какая кошка между вами пробежала? – возмутился тихо Нэйт, обдав меня свежим перегаром и глянув в сторону своей сестры, что пыталась «договориться» с упрямым животным.
– Я бы сказал, что это был щенок…
– Барри?
– Угу. Именно он стал причиной, что я едва не оглох ночью, а утром получил затрещину.
– У-у-у, – закусила губу, простонал Нэйт. – Только не говори мне, что Каролина раздевалась…
– А ты определенно хорошо знаешь свою сестру, – заявил с издёвкой. – Но посмею тебя заверить, что я не тронул ее и пальцем. Но все равно получил…
Нэйт прицокнул языком и поморщился, взглянув на мою алеющую щеку.
– Давай же! – крик Каролины, что уже усадила свой округлый зад на бедного осла, на миг прервал наш разговор.
– Барри – это щенок Каролины, – пояснил тихо Нэйт. – Соседские мальчишки закинули его в реку. Он был ещё слишком мал, чтобы бороться с силами природы. Каролина пыталась его спасти, но сама чуть тогда не утонула. Не думал, что ей до сих пор снятся эти кошмары…
Я нахмурился и посмотрел вслед гордой красотке, уже оседлавшей осла. Она неспешно двигалась вперёд не оборачиваясь. Словно ей было абсолютно все равно, едем мы или нет.
– Это не отменяет того факта, что твоя сестра любит делать поспешные выводы и бросаться необоснованными обвинениями.
Я ловко запрыгнул в седло, оставляя позади расстроенного Нэйта. По-видимому, он думал, что своей жалобной историей сможет «спасти» свою сестру от моего маленького наказания.
– Но это же осел! – продолжал сокрушаться Нэйт. – Ты сам сказал, что мы будем в пути три дня!
– Не ори. До конца улицы твоя сестричка доедет и пересядет на скакуна.
Мой ответ, вероятно, полностью устроил Нэйтана. Он ловко запрыгнул в седло и припустил вперёд свою лошадь, чтобы догнать Анхеля и сестру.
Я ехал позади Каролины и наслаждался этим милым и забавным зрелищем. Несколько раз ее упрямый ослик резко останавливался. И как она не пыталась договориться с ним по-хорошему, он начинал идти только тогда, когда раздавался женский обреченный крик.
Когда впереди показался последний фонарный уличный столб, и я хотел прекратить мучения красотки, приняв облик ее «спасителя», мой план дал трещину.
– Это мой осел! – раздался со стороны возмущенный мужской голос. – Держите эту девицу! Она украла моего осла!
Упрямое животное, услышав голос хозяина, так резко остановилось, что едва не скинуло свою наездницу.
– Украла?! – возмутилась Каролина и повернула ко мне свое удивленное личико.
– Нет времени объяснять, – я ловко подхватил ее на ходу и перетащил на свою лошадь. –