А сейчас он стоит напротив меня. Кожа с едва заметными следами повреждений – еще немного, и станет гладкой, как и прежде. Я любила гладить его лицо. Спускаться ладонью по шее, широкой груди с выступающими мышцами – сейчас от них и следа не осталось… Ласкать его, целовать губы, забираться сверху и заниматься сексом на рассвете…
К щекам приливает кровь, когда мы остаемся одни. Я сглатываю и смотрю на носки его обуви. Корсакова приодели – новые кроссовки, спортивный костюм. И пахнет от него не так, как в первую нашу встречу после его освобождения… Однако, он все равно выглядит нездоровым.
– Агата, давай я все объясню, – произносит он, когда мы скрываемся от посторонних глаз в сквере.
Среди деревьев прячутся облезшие лавочки, по воздуху струится свежесть небольшого декоративного пруда. Ветер шевелит листья тополей и высоких акаций, путается в полах моей широкой рубашки и его волосах… У Корсакова появилась седина. Среди черных, густых волос блестят ее нити…
– Агата…
– Не надо ничего объяснять, Дамир, – шепчу, поднимая лицо.
Не думала, что можно пораниться, столкнувшись со взглядом человека. Но мне становится больно… Даже согнуться хочется или отвернуться, чтобы не видеть.
– Я не мог иначе, прости…
– Я никто для тебя. Посторонний человек, объект, необходимый для дела. Я же прекрасно понимаю, что ты меня использовал. С первого дня… С той самой минуты, когда переспал со мной в том проклятом баре, ты знал, кто я… И я сама облегчила тебе задачу. Какая дура – легла под первого встречного. Наверное, твой босс был без ума от твоей изобретательности.
– Да, был, ты права. Прости.
– Не о чем говорить…
– У нас дочь, черт возьми! – рычит он, прижимая меня к груди.
Кажется, я слышу, как сильно бьется его сердце. Чувствую дыхание на шее. Тело обмякает, плавится как воск просто оттого, что он рядом…
– Не у нас, Дамир. У меня и моего мужа растет дочь. Она носит его фамилию и называет его папой. Не тебя… Ты никакого права не имеешь приближаться к Жене, понял?
– Что? Повтори, Агата. Ты вышла замуж? И кто он? – спрашивает он поникшим голосом.
– Не твое дело.
– Тогда все это бабский треп! Я соглашусь на предложение Ведерникова и вернусь в город. Стану Корсаковым и раскрою преступления Бейла. Но еще одной причиной моего возращения будет Женя. Покажи мне ее, Агата, – взмаливается он.
Господи, и этот взгляд… Как Женечка на него похожа… Темные волосы, карие глаза. Она несомненно станет писаной красавицей.
– Я… не знаю.
– Агата, я все равно ее увижу, хочешь ты этого или нет. Прошу тебя…
– Зачем тебе ребенок, Корсаков? Ответь! Ты всю жизнь ходишь по краю пропасти. Ты в любой момент можешь…
– Не погибну. Тебе ли не знать, что я Бессмертный.
– Она привыкнет к тебе… Она… А как же мой муж?
– Ты его любишь? Так же хорошо