– В смысле? – хлопает ресницами малышка.
Я уже поняла, что толковать ей что-либо так же бесполезно, как объяснять козе квантовую физику, но все же заканчиваю свой посыл.
– Есть ли в офисе внутренний курьер?
– А-а-а, – тоном «так бы сразу!». – Конечно. Курьер есть. Славик. Я вас сейчас сориентирую…
– В должностные обязанности курьера не входит доставка таких служебных документов, как объяснительная, – прилетает мне между лопаток холодное, будто ком снега, предупреждение.
Я даже не оборачиваюсь.
– Спасибо, зая, – благодарю Лилю.
Зачем-то жду ее реакцию. Покраснеет ли? Есть.
– Обращайтесь.
Раздраженно отбрасываю волосы за плечи и шагаю в конец коридора, к двери, ведущей, судя по обозначениям, на лестничную клетку.
Интересно, если я продолжу вести себя возмутительно, меня уволят с занесением в личное дело?
Господи, за поведение меня не отчитывали даже в школе. Ни одной заметки! Ну еще бы! Тогда я носила позывной «Ангел», а не «одна из Сукэбан».
Боже мой… Ну вот, что мне теперь делать???
Риммой Константиновной оказывается пожилая дама из разряда «божий одуванчик обыкновенный». Если бы не Ян Нечаев, я бы, вероятно, тоже такой состарилась.
«Ай лав ю, Одуван…»
Пошел ты!
Как ни пытаюсь крепиться, пока старушка гостеприимно отпаивает травяным чаем, вся дрожу.
Честно?
Охота разрыдаться. Сдаться. Бежать к кому-то повыше Нечаева и умолять расторгнуть договор без неустойки.
Но я ведь себя потом возненавижу.
– Ценный ты кадр, Юния Алексеевна, – усмехается девушка по имени Алла. К слову, здесь тоже никто не «выкает» и по имени-отчеству не запрягает, если к тому не обязывает разница в возрасте. – Мы тебе уже кости мыть устали! Стол вчера как доставили, – с улыбкой указывает папкой на мое рабочее место, – все в ажиотаж пришли!
– Еще бы! Такая молоденькая. К нам! – добавляет Лариса, не переставая тарабанить по клавишам.
– Будет теперь кому Яна Романовича по форумам да конференциям сопровождать, – заявляет Ирина Викторовна, которая на данный момент мне меньше всех нравится. – У нас ведь у всех семьи, дети…
– Мои-то дети большие, – хихикает Римма Константинова. – Но куда мне?.. С таким молодым мужчиной… Ох… Эх… Ой, девочки, – забавно краснеет. – Я вот признаюсь хоть вам… Я Яна Романовича так стесняюсь! Чуть сознание не теряю, когда он рядом!
По отделу тотчас смешки летят.
– Тебе сколько лет, Константиновна? – дразнит старушку Ирина Викторовна.
– Ну вот такая я… Он мне еще раз как приснился, так и я вообще не могу… Давление тогда поднялось! Ну что вы хихикаете? Я отгул брала! – акцентирует внимание на серьезности ситуации.
Красная такая, хоть бы сейчас не скакнуло ее давление.
Да я и сама, вероятно, как рак.
Не знаю, что