Если бы четыре с половиной года назад устав нашей семьи не претерпел кардинальных изменений, мама бы не просто ужаснулась моему выбору, а совершенно точно забраковала бы это платье и запретила его надевать.
Но сейчас… Она сдержанно улыбается.
Может, я с тех самых пор и выработала стойкую независимость от чужого мнения, но я совру, если скажу, что меня не радует то, что родные принимают меня той, кем я есть, и больше не пытаются делать из меня безгрешного ангела.
– Агния сказала, у тебя сегодня собеседование, – мамины руки ложатся на мои плечи и осторожно их поглаживают. – Ты же в курсе, что не обязана торопиться с трудоустройством? Защита магистерского диплома лишь в сентябре. Может, насладишься последними беззаботными месяцами? Наработаться успеешь.
В знак благодарности, что так тактично подбирает слова и не оказывает давления своим мнением, позволяю ей закончить мысль. Но на деле даже не обдумываю сказанное. Решение принято. И я в нем уверена.
– Я буду пробоваться в отдел планирования головного офиса завода, который отстроили за «Седьмым небом».
– Это который филиал немецкого автомобильного?
– Да, один из ведущих мировых производителей. С дипломом нашего университета берут без стажа. Я подумала, нужно попробовать, пока они только-только набирают персонал. Позже ведь могут выдвинуть требования выше, правда?
– Правда.
– Ну, вот поэтому я не хочу ждать сентября. На прошлой неделе была в деканате, сняла и заверила копию диплома бакалавра. Плюсом еще взяла справку о том, что от диплома магистра меня отделяет только защита. Отправила резюме. Все как есть написала, без фантастики. Мне сразу же перезвонили и назначили дату собеседования.
– О-о, – протягивает мама, впечатлившись развитием событий. – Прекрасно. Это действительно хорошая возможность. Жаль было бы упускать.
Закончив с волосами, задерживаю зрительный контакт. Поджимаю при этом губы, несколько раз втягиваю и, наконец, улыбаюсь, отмечая, как на щеках не только ямочки появляются, но и проступает румянец.
Некоторые вещи перерасти невозможно. Я пробовала.
Все так же краснею чаще других.
– Я спокойна, – заверяю, в то время как грудь разбивает дрожь. Глаза блестят от очевидного и, увы, естественного для моего организма волнения. Но я не заостряю на этом внимания. Знаю, что главное – не позволять себе углубляться в переживания. – Да – да. Нет – нет, буду искать дальше.
– Правильно, – тотчас поддерживает мама. – Этот концерн – не единственная перспектива. Город большой. Работы хватает.
– После офиса к Валику с Мадиной заскочу, – сообщаю уже за завтраком.
Хотя мое участие в утренней трапезе можно охарактеризовать одним словом – присутствую. Пока папа, мама и сестра жуют, потягиваю кофе. Все трое из года в год повторяют, что я похудела, но насильно в мои непростые отношения с едой не лезут.
– Зачастила к ребятам, отколе появился ребенок, – вздыхает мама мечтательно, стреляя в папу взглядом.
Я тут же краснею. Стесняюсь признать очевидное, ведь сама ни замуж выходить, ни детей заводить не планирую. После того как парень, которого я одержимо любила, разрушил меня до основания, заставив отстраивать себя с нуля, ни одного мужчину ни к своему телу, ни к своему сердцу не подпущу.
– У нас с Мадей и Валей в дипломной пара идентичных девятиэтажных таблиц. Разбираемся с ними вместе. Из-за малышки дело медленно идет. Она много времени занимает. Говорят, современные дети очень требовательные. Кажется, это правда. Рокси даже спит исключительно на руках.
– Правда? – округляет глаза мама. – Вот дождемся внуков, проверим!
– Может, от Агуси дождетесь… – бормочу я и проталкиваю остывшим кофе вставший в горле ком.
– Может, и от Агуси.
– Щас! – восклицает та, как всегда, эмоционально, не церемонясь особо с чувствами родителей, чем и вызывает у меня улыбку. – Ничего, что у меня в сентябре только начнется свободная жизнь? – взбив ладонью густую копну волос, напоминает о своем отъезде в столицу на учебу. – В ближайшие лет десять даже не найдетесь! Я отрываться планирую, – под конец этой речи сверкает пирсингом в языке.
Невольно опускаю взгляд на свою татуировку.
Зайка на запястье – единственная видимая отметка на моем теле. Жаль, что в мире существует человек, который сразу бы понял, что это не кролик, как полагает большинство. Даже те идиотки, которые четыре с половиной года назад причисляли себя к субкультуре зай, так и не увидели аллегории.
Отмахиваясь от неприятных воспоминаний, слежу за реакцией родителей на слова Агнии. Мама бледнеет, а папа, напротив, багровеет. Однако оба благоразумно оставляют вверенную им информацию без комментариев.
Это так