– Мутант, – поправила внучка, подавив улыбку. – Три ноги – это круто! А сам «Доктор Айболит» типа испарился…Да, бабуля, так ты у меня прямо киллер какой-то! Людей своей кисточкой – чик и нету! А вообще-то сегодня это в графическом редакторе делается за пять минут… Например, в фотошопе.
– Охо-хо… – заохала бабушка, – опять, Настя, неприличные глупости какие-то говоришь…
– А может, ты, бабуль, специально оставила «третью ногу», чтобы показать потомкам лживость сталинского режима? – встрепенулась внучка.
– Ну конечно, Настёна, конечно, специально… – Клара Ивановна отмахнулась от внучки. – Пусть будет так… Ни черта ты не поняла.
– Моя бабушка – герой, борец с тоталитарным режимом! – наигранно отчеканила девочка и, отгоняя муху, потянулась за очередным эклером.
Но бабушка промолчала, помахала головой. Вздохнула и стала собирать чашки. Солнце садилось и уже нанизалось на пики верхушек леса. Казалось, что солнце вот-вот лопнет, как воздушный шарик, нарвавшийся на колючку.
– Эх, Настён, Настён, никто не знает, как лучше-то жить, как надо, чтобы по правде…
Но внучка уже не слушала Клару Ивановну. Девочка-подросток, отложив пирожное, внимательно, с недовольным лицом, читала на экране планшета чьё-то электронное письмо. Бабушка посмотрела на неё с нежной грустью и понесла поднос с чашками в кухню, тревожно поглядывая на часы: боялась пропустить бесконечный телесериал, до конца которого она уже и не надеялась дожить. До сериала было ещё время, и бабушка прилегла в своей комнате, подложив под голову подушку с самодельной аппликацией – белые лебеди на голубой глади пруда, прикрыла глаза – и стала вспоминать то, о чём она не рассказала внучке.
Да, была «третья нога», был скандал… но кто же знал, что всё так обернётся. Главный редактор, любитель трубочного табака, фронтовик, в орденах и медалях, был любовником молоденькой сотрудницы Кларочки. Она не смогла устоять перед ним, когда однажды вечером, когда ретушёр заканчивала большую срочную работу и засиделась допоздна, он вошёл к ней в небольшой кабинет (тот самый «карцер») с бутылкой шампанского и кульком шоколадных конфет.
– Составь компанию, – вовсе не властным, а совсем другим, проникновенным, голосом попросил он её. – Шесть лет назад был мой крайний бой. Потом – госпиталь. И – Победа. Я всегда отмечаю день, когда был ранен. В Польше было дело. Вот. Так получилось сегодня, что не смог встретиться с боевыми товарищами. Семья на даче. Хорошо, что ты задержалась на работе. Прошу тебя, давай вместе отметим, если ты не торопишься.
Он впервые назвал её на «ты». И тот вечер стал романтическим и, наверное, для обоих неожиданным. Так продолжалось полгода. Бравый и красивый фронтовик очаровал Кларочку своими густыми прокуренными