Помещение было небольшим, все заставлено огромными полками, на которых были расставлены коробки с надписями имен пациентов. Я прошел почти в самый конец и увидел коробку, из которой торчал кусок порванной серой кофты – это была коробка с моим именем. Заглянув в нее, мне стало не по себе. Кофта была запятнана кровью, только сейчас я понял, что все это время на голове у меня была повязка, похоже, удар пришелся об асфальт, и я действительно потерял много крови. Кстати, в зеркало я еще себя не видел, от этого стало страшнее и холоднее внутри. Вдруг авария сделала из меня урода…
«Хотя такого красавчика ничего не испортит» – сказал я шепотом сам себе.
В коробке были мои кеды, оборванная одежда, ключи, но самое главное – в кармане кофты лежала пачка сигарет, ради этого я сюда и добирался. Я взял кеды и сигареты, хотел уже направиться к выходу, как вдруг осознал, что тут так много вещей еще можно найти и будет кощунством не воспользоваться этим; вполне возможно, что многие хозяева этих коробок уже давно мертвы, им не понадобится, а я пока что живой.
Прошло минут двадцать моих поисков в этом коробочном мире, после чего я обзавелся узкими клетчатыми брюками от некоего «Матис, улица Свободы, дом 7, квартира 46», и новой черной толстой кофтой, она была на размер два больше, но это, наоборот, еще больше мне шло. Спасибо этому парню.
Выходя обратно, я обратил внимание, что в кресле, где спала женщина, уже никого не было, а по коридору стали ходить уборщицы, все это доставляло мне дискомфорт. Я вышел из-за ресепшена и направился к лестнице, ведущей к моей палате. По пути я встретил уборщицу, мы обменялись взглядами, и она спросила:
– Ты почему в такой ранний час по больнице бродишь, тебе что тут нужно?
– Я пациент, – спокойно сказал я. – Мне нужно было узнать, есть ли в больнице что-нибудь поесть, не спится сегодня что-то…
Уборщицей была старушка лет шестидесяти, с морщинами на лице и крашеными рыжими волосами, она стояла со шваброй, как Наполеон, с саблей и глядела на меня исподлобья.
– Бедный парень, я вижу, у тебя на голове бардак полный, болит, наверно? – спросила бабуля.
– Не буду скрывать, дискомфорт ощущается…
– На первом и последнем этажах есть автоматы с кофе и перекусами, а столовая откроется только в восемь утра – гаркнула бабушка.
Что-то есть в таких людях,