раз в поисках свежих следов сунувшись в островки леса, волк осознал, что смрадным дымом теперь несёт со всех сторон и он начинает нещадно щипать ноздри и жечь глаза. «Надо уходить», – подумал волк. Но не тут-то было! Куда бы он ни повернул, всюду его встречал тот же густой смрадный дым. У матёрого закружилась голова, а глаза слезились и плохо видели. Вдобавок ко всему он почти перестал различать запахи. Когда попадались особо густые клубы дыма, ему казалось, что чёрная жирная копоть намертво прилипает к стенкам носа, щекоча и раздражая их. Ещё немного – и вольный зверь, выросший в тайге, заблудился бы в редколесье. Если бы не уши, то волк, кажется, сам бы выскочил прямо к табунщикам. Уж тогда-то двуногий сосед своего шанса не упустил бы! Аарыма много лет соседствовал с ним и прекрасно знал, как тот стреляет из ружья. Попал бы точно промеж глаз.

      Только потом волк догадался лечь пластом на снег. Над самой землёй дым был, как оказалось, не такой густой, и теперь матёрый чувствовал лишь запах прилипшей к стенкам ноздрей гари. Немного продышавшись, заметил, что там, где усадьба двуногого, дыма вроде бы нет. Улучив момент, когда фары трактора отвернули в сторону, волк ползком выбрался на дорогу, ведущую к дому. Пробежав пару километров и поняв, что погони нет, волк свернул в лес и уже спокойно потрусил к верховьям речки.

      Впрочем, спокойствие скоро сошло на нет, поскольку хищник почувствовал, что совсем перестал различать запахи. Сколько бы ни фыркал, стараясь избавиться от ощущения постоянно щекочущей ноздри гари, ничего не получалось – он не чувствовал запахов. Никаких. Волк знал, что его кормят не только ноги, но и уникальный нюх, и теперь он его потерял. Как ему выжить, если он перестанет различать, где добыча, а где враг? Но его уныние продолжалось недолго: чем дальше уходил он в тайгу от людей, тем явственнее ощущал, что нюх к нему постепенно возвращается. Волк немного успокоился, но это было совсем не то обоняние, что было до происшествия. Видимо, так и будет, пока облепившая нежные, чувствительные обонятельные волоски жирная гарь окончательно не выветрится из волчьего носа.

      Аарыма дал себе зарок: в присутствии двуногого соседа в его усадьбу не соваться. Не стоит рисковать лишний раз. Нынешние люди ездят на технике, шум которой слышен издалека, так что при желании всегда можно быть в курсе того, кто приехал к соседу или уехал от него. Также волк решил, что отдохнёт, уединившись в верховьях своей речки, а заодно и поохотится на убежавшего от него одинокого оленя. Почему-то в эту ясную лунную ночь вечный друг волка, небесное светило, казалось, смеялось над ним, а игривые мерцающие звёзды в вышине были готовы пуститься в пляс, насмехаясь над ним и его мыслями. Аарыма вновь взгрустнул, вспомнив верную подругу, а сердце сжалось от неизбывной боли. Отбрасывая тень, похожую на обрубок толстого бревна, волк запрокинул лобастую голову к небу и начал вечную песнь о жизни и смерти, любви и печали, верности и расставании…

      Глава пятая

      Огненный дождь

      Как