площади и там оставили у дальней стены, где располагались длинные одноэтажные постройки. Вся эта затея едва не закончилась плачевно в первый же день. Жара стояла такая, что, разобрав с повозок одежду и снаряжение, они с трудом смогли простоять до полудня. Музыканты, которых нашла Чоу, сдались ещё раньше – они сложили свои инструменты на повозку и отошли в тень склада, откуда их не смог выгнать даже новый начальник стражи. Они сидели, открыв рот, и тяжело дышали. Иногда мальчик приносил им воды, и, сделав несколько глотков из деревянной чашки, они продолжали сидеть, как живые мумии с широко открытыми ртами. Во второй половине дня римляне стали терять сознание и падать. Лаций тоже едва держался на ногах. Десять дней их кормили одним рисом и стручками неизвестных растений, бобами, вымоченным в воде бамбуком и ещё всякими странными овощами и растениями. Он уже давно забыл вкус мяса и к вечеру не мог шевелить ни руками, ни ногами. В этот день он с трудом продержался дольше остальных, но чуть позже полудня был вынужден подойти к начальнику охраны Фу Сину, крепко сбитому молодому человеку, и объяснить, что они все умрут, если останутся на солнце. Несмотря на кажущуюся суровость и ограниченность, тот оказался умным и отправил их всех под навес. Картины в тот день так и не развернули. Вечером приехал гонец от губернатора Бао Ши. Поговорив с молодым начальником стражи, он осмотрел склады и пообещал помочь утром. Надо было отдать должное Чоу и тем, кто за ней стоял: с рассветом у складов стояли триста человек в набедренных повязках. Они очень быстро перенесли около тысячи мешков из складов на повозки и стали разбирать переднюю стену строений. Сделанные из бамбука и замазанные глиной, эти стены напоминали большие щиты, вставленные между десятью опорными столбами. Вскоре передняя стена исчезла, и внутрь теперь можно было войти в любом месте. Лаций прикинул, что там могли поместиться три центурии. Между столбами было шагов десять-двенадцать. Вся длина сарая была не меньше ста шагов. Под навес коврики из тонких палочек – жёсткие и длинные. Поверх них положили большие ковры. Каждый ковёр раскатывали по пять человек. У дальней стены оставалась незакрытая полоса земли, предназначенная, как он догадался, для пленных. Римляне угрюмо наблюдали за медлительной работой маленьких людей, ожидая, когда они тоже смогут спрятаться под крышей. Наконец, картины закрепили, и всех стали загонять под навес. Там было душно, но всё равно лучше, чем снаружи.
Расставив всех по своим местам, начальник охраны Фу Син ещё раз лично проверил кольца и цепи на ногах у римлян, приказав убрать тряпки, которые те обматывали вокруг щиколоток, чтобы железо не растирало кожу до костей. Всем очень хотелось пить, и Лаций попросил принести воды. Как ни странно, начальник охраны приказал принести несколько мешков. Вода была тёплой, но без кислого привкуса, как раньше. Судя по мешкам, он поделился с ними своими запасами. Лаций попросил оставить один мешок возле стоявших позади него Павла Домициана и юного Зенона.
Жирные
