Но старики помнили все. Именно им чаще всего требовалось рыть могилы.
На бедре у Рин болтался пустой кошель, она провела пальцами по кожаному краю, прежде чем ответить:
– Хочешь – верь, хочешь – нет. Трупы настоящие, и мне надо сжечь их, пока не стемнело. Если тебе нужны доказательства, оставь руку и посмотри, что будет, когда зайдет солнце.
Морвенна сверкнула улыбкой:
– Пожалуй, так я и сделаю – и, наверное, суну ее в окно Эйнону в следующий раз, когда он явится за арендной платой.
Рин старалась не улыбнуться, но не слишком успешно.
– А это кто? – спросила Морвенна, повернувшись к Эллису.
– Путник, – ответила Рин. – Ищет, где бы остановиться.
Взгляд Морвенны прошелся по Эллису.
– Тогда ему в «Рыжую кобылу». Если никто из домов костей не прикарманил его монеты. – Последним словам она придала насмешливый оттенок, ее губы изогнулись в улыбке.
Рин резко выдохнула:
– Просто сожги их, ладно?
Несмотря на все усмешки, Морвенна согласно кивнула. Щелчком пальцев она подозвала подручного – парнишку лет десяти или одиннадцати. Рин уже повернулась, чтобы уйти, но Морвенна окликнула ее:
– Погоди.
Рин обернулась.
– У тебя ведь есть железо, да? – спросила Морвенна. – Дома?
– Конечно, – ответила Рин. Как и во всех старых деревенских домах, рядом с дверным косяком в ее доме была прибита подкова.
– Так вот, если понадобится еще, приходи сюда. Остатки у меня всегда найдутся.
Это был жест доброй воли. Пусть Морвенна не верила ей, пусть посмеивалась, но она предложила Рин, что могла. На этот раз Рин кивнула старательнее, благодаря за предложение:
– Спасибо.
Перед уходом она успела увидеть, как подручный начал запихивать парусиновые мешки вместе с содержимым в кузнечное горнило. В воздух взметнулись искры, и Рин поспешила покинуть кузницу до того, как жарко вспыхнуло пламя. Сжигание проклятых мертвецов было благим, но слишком уж зловонным делом.
«Рыжая кобыла» представляла собой просторный дом, перестроенный под таверну. Комнаты наверху сдавали внаем, а внизу помещались кухня и зал для посетителей. Большей частью сюда приходили за местными сплетнями.
– Заходи. – Рин кивнула на дверь. – Спроси Инид, скажи, что я тебя прислала, и она не станет драть с тебя втридорога.
Инид в «Рыжей кобыле» была всегда, сколько себя помнила Рин. Хозяйка постоялого двора всегда оставалась краснощекой и улыбчивой, всегда вдовела, ее волосы всегда были курчавыми и седыми. Пожалуй, единственного взгляда, брошенного на Эллиса, Инид