И тут подаёт голос молчавший до сих пор Шубу-Ухай:
– Э-э… Вот как нехорошо вышло…
– Чего? – уполномоченный оборачивается к нему и видит, как охотник смотрит в окно.
– Марина эта… Полоумная. Как раз выползла, когда не надо. Видала нас троих в машине, стояла, глаз не сводила. Может, из окна за нами следила, она такая…
Но теперь ничего уже сделать было нельзя, уполномоченный даже не разглядел эту Марину, где она была, откуда вылезла; он снова смотрит на водителя.
– Федя, ты не стесняйся, не стесняйся, притопи давай педаль-то! Или ты всё ещё надеешься на что-то?
– Да ничего… Ни на что я не надеюсь, – уныло отвечал Чупейко.
– Тогда поехали побыстрее! Давай, дави на газ!
Они наконец покинули улицу, и тут Фёдор хотел было пересечь трассу и поехать по едва заметной от пыли дороге на запад, но Горохов приказал ему, пока он не выровнял машину:
– Не съезжай! На юг, на юг давай, по трассе!
– Так мы на Кытлым договаривались! – зло почти кричит ему водитель. Это поездка ему нравится всё меньше и меньше.
– Туда и едем, – резко отвечает ему Горохов, – только чуть-чуть на юг возьмём сначала.
Водитель подчиняется, и машина, вильнув резко, цепляет правыми колёсами обочину, поднимая за собой большое густое облако. Горохов оборачивается назад и через специальное стекло в задней стенке кабины смотрит на оставшиеся за пылью дома. Он не видит никакой Марины, но это его не успокаивает; уполномоченный надеется, что она видит, что машина пошла на юг.
Глава 6
– Давай, давай, Федя, не спи, – продолжал Горохов, указывая стволом револьвера на идущий впереди караван из нескольких грузовиков. – Догоняй их.
У Фёдора морда злая, всё это ему не по вкусу, глядит на дорогу исподлобья, вертит баранку и сопит, иногда косится на уполномоченного, а тот крутит головой, смотрит во все стороны на заросли колючки и кактусов, что протянулись справа и слева от дороги, и случайно бросает взгляд на Мишу, на его лицо, и хоть была ситуация напряжённая, но Горохов невольно усмехается. У Шубу-Ухая рот открыт, он что-то шепчет одними губами, глаза, мягко говоря, удивлённые: ну никак он не предполагал, что всё будет развиваться вот так вот: с угрозами, с принуждениями, с оружием.
«Да, дорогой, всё всегда так и бывает…».
Они догоняют колонну из пяти, кажется, машин, идущих на юг.
– Теперь просто езжай спокойно, – говорит уполномоченный. – Когда скажу, свернёшь к горам.
Ни у Фёдора, ни у Миши вопросов к нему нет, молчат оба, а Горохов тем временем настраивает кондиционер: жарко в кабине, она маленькая, люди сидят колено к колену.
– Не надо его насиловать, – говорит ему Федя, глядя на пыльную дорогу перед собой, – старенький он, сломается, пусть хоть так дует.
– Хорошо, – уполномоченный не хочет ещё больше накалять ситуацию, хотя ему кажется, что хозяин грузовика просто экономит за счёт прохлады топливо.
Так