Ниольи взглянула на него с испугом и обидой. Она никак не думала, что Амаран слышит её слова, что он только притворился, будто потерял сознание, но теперь ещё и станет издеваться над ней!.. Вскочив на ноги, она выбежала из комнаты, но Амаран успел заметить, как сильно она покраснела, и засмеялся ей вслед.
«Гнусный маг! – в негодовании думала Ниольи, рухнув на табурет в кухне, – Отвратительный! Надо было бросить его в этой самой Чаще!» – глубоко вздохнув, она постаралась успокоиться и найти хоть одну стоящую причину, почему она не сделала того, что теперь казалось таким разумным… и вздрогнула, вспомнив его пронзительные глаза. Лицо её стало бледным, а взгляд неподвижно замер. Окружавший Ниольи мир растворялся, она с головой погружалась в размышления. Если бы сейчас ворвались грабители или начался пожар, она не двинулась бы с места, потому что не видела и не слышала ничего, кроме собственных мыслей и чувств.
Всё только что произошедшее девушка снова вызвала в памяти: уродливо-худое, измождённое лицо Амарана, плохо промытые тогда в ручье, а потому всё ещё грязные и нечесаные русые волосы, горящие нездоровым, жутким огнём глаза, шершавые грубые пальцы, касающиеся её щеки – и её передёрнуло от отвращения. Она поразилась сама себе – отчего жесткие, неприятные, холодные руки его так не хотела отпускать, если теперь и коснуться их ей было бы противно? Отчего не могла отвести взора от глаз его, страшных и мерцающих, как у лесных чудовищ из детских сказок? Почему такой нежностью и теплом наполнялось сердце с ним рядом, и приятная горячая дрожь, какой она не знала до этой встречи, растекалась по телу?..
Она долго сидела одна на кухне, замершая, будто в оцепенении. Но неподвижный взгляд её ожил, глаза заметались, быстро осматривая всё, что её окружало, и не останавливаясь ни на чём. Мысли так же стремительно мелькали в голове, и ни одну она не могла удержать и довести до конца, ни над одной не в силах была как следует поразмыслить. Наконец, Ниольи вздохнула, закрыла глаза и бессильно опустила голову, сознавая, что толком она так ничего и не поняла, а вместо этого ещё больше запуталась…
Когда Ниольи, точно ошпаренная, вылетела из комнаты, Амаран хоть и ощутил прилив бодрости от вызванных ею чувств, от нахлынувших мыслей, но долго продержаться в сознании не смог. Очнулся волшебник уже вечером и всей душой пожалел о том, что не умер – его окутывал пробирающий до костей холод, голова кружилась, желудок собирался вывернуться наизнанку, а от слабости он почти не чувствовал своего тела.
Невероятными усилиями эльфу удалось завернуться в одеяло и укутаться им так, что из него торчали только глаза и нос. Дрожа всем телом, Амаран свернулся клубком, притянув ноги к животу, и впервые с момента пробуждения в Чаще нашёл силы и возможность заняться своими мыслями. В отличие от Ниольи он прекрасно умел контролировать их, так как считал, что для мага этот навык гораздо важнее, чем умение точно запоминать заклинания или последовательность действий в обрядах.