Злата призналась когда-то Людмиловичу, что хотела бы получить именно такое кольцо в зеленой коробочке. Ей казалось, что вместе с таким ценным камушком и ее стоимость как женщины увеличится.
Ей хотелось компенсировать самой себе какую-то внутреннюю пустоту и утрату. Она всегда так делала, когда чувствовала свое одиночество. Как только получала аванс, то тут же все деньги инвестировала в покупки.
И приобретала красивые платья, туфли, сумки, цепочки и сережки. Которые ей тут же переставали нравиться, и она ждала уже зарплату, чтобы снова совершить шопинг, истратив все до копейки.
Коммунальные услуги оплачивали родители, кредиты – муж. Питанием детей и мужа Злата не заморачивалась. Хозяйки из нее не вышло. Дети покупали себе бургеры или магазинные пельмени.
Злата игнорировала ту часть своей жизни, в которой нужно было быть матерью и женой. Хотя упорно выставляла в сети жизнеутверждающие статусы про счастье и постановочные фотографии, под которыми ее коллеги и студенты оставляли тысячу восторженных комментариев, поражаясь эстетике и красоте кадров.
А восхищаться было чем. Каждый раз Злата тщательно отбирала снимки, которые нужно транслировать окружающим. И на всех она была безупречной. Поскольку заранее проводила репетиции всей семье, даже если это были моменты из их совместных поездок на море.
Не было никакой расслабленности в этих фотосессиях. Наоборот, начиная от детей и заканчивая собаками и кошками в кадре, все выглядело дешевым реквизитом. И все улыбались. Дети – отрепетированными улыбками. Злата натянутой и правильной улыбкой модели. А ее муж Ваня – всегда выглядел вымученным и беспомощным на фоне своей уверенной жены, идеальной, отретушированной местами, похожей на фарфоровую куклу в своих неестественных жестах.
Пожалуй, только роль педагога у Златы получалась лучше всего. С именем. С хорошей репутацией. Неподкупного. Дающего отличные результаты. С кучей кубков и наград. Со статусом, уважаемым и почитаемым.
И еще одно амплуа отлично закрепилось за Златой – любовницы, из-за которой мужчины в буквальном смысле умирали. И ей это состояние роковой женщины нравилось. И устраивало то, что это не она страдает по мужчинам и каждый день добивается их внимания.
Это они посвящали ей стихи, дарили цветы, подарки, ревновали и восхищались ее неприступностью и красотой. Умением сохранять лицо и быть несокрушимой скалой и одновременно очень соблазнительной женщиной с красивыми коленями и узкими запястьями, которые она демонстрировала, не стесняясь, подчеркнув стройность ног короткими юбками и украшая свои безупречные руки браслетами и кольцами.
Впрочем, все восхищало поклонников в Злате – ее невероятно прелестное почти детское лицо, не утратившее красоту даже во взрослом возрасте, огромные, всегда как будто бы печальные карие глаза, совершенный изгиб темных бровей, пухлые губы со слегка опущенными уголками, белоснежная сияющая кожа с небольшим румянцем на щеках.
При всей внешней холодности Златы, в ней сквозила какая-то