Я же, наоборот, хочу заставить их понимать, научить их мозги работать, чтобы они осознанно подходили к магии, которая куда сложнее, чем просто пара сотен заклинаний. Магия, это целый мир, погружаясь в который, открываешь для себя всё новые и новые удивительные вещи.
– Вольдемар…
Увидев взгляд графини брошенный на мою руку, что продолжала сжимать её ладонь, я поспешно отстранился, чуть виновато улыбнулся:
– Простите, иногда вхожу в раж и перестаю себя контролировать.
– Ничего, зато теперь я вижу, что вы ещё и умны. И будет совсем неплохо, если мой Тар тоже получит чуточку вашего ума.
– По мере моих скромных сил.
Тут я спохватился:
– Сударыня, я вас отвлекаю, а меж тем, вас наверное уже заждался граф…
– О, совсем нет, я вдова, – ответила та.
– Соболезную.
– Не стоит, – отмахнулась женщина, – граф почивает в родовой усыпальнице уже с десяток лет. Траур по нему давно окончен, да я и не любила его особо. Но вы правы, мы действительно ездим кругами, скажите где вы живёте и я вас туда доставлю.
Я продиктовал адрес и кучер, каким-то образом прекрасно меня услышавший, тут же повернул коней.
– Была рада познакомиться, – напоследок произнесла графиня, подавая мне руку и приняв ту, я, не касаясь губами, поцеловал тыльную сторону ладони.
– Взаимно, сударыня, взаимно.
Вышел из кареты, стараясь сильно своей голой задней частью не маячить перед лицом дамы, услышал лёгкий смешок, а затем голос Злотаны добавил:
– И не делайте поблажек Тару.
– Не буду, – ответил я уже в спину удаляющейся кареты.
Миссис Шонс, по всей видимости, уже планировала отправляться на боковую, дверь она открывала одетая в чепчик и плотную ночную рубаху до пола. Но стоило ей увидеть голого меня, как весь сон с неё слетел мгновенно.
Взвизгнув, она отскочила вглубь коридора.
– Тише, – шикнул я на неё, боясь, что на шум выглянет Альтина.
Перед собственной студенткой ронять авторитет своим непристойным видом не хотелось.
– Ты что это удумал, охальник?! – меж тем визгливо поинтересовалась хозяйка, – в таком виде являться? Или никак над бедной вдовой надругаться удумал?
– Это над вами, что ли? – я фыркнул, – даже не надейтесь, не для вас мой цветочек рос.
Мгновенно взлетев по лестнице, я дёрнул ручку на себя, на моё счастье оказавшуюся незапертой и только тогда у бабки, наконец, прорезался дар речи, и вслед мне понеслась отборная брань.
Плотно прикрыв за собой дверь, разом приглушившую возмущённые вопли, я на цыпочках прокрался по коридору, до окна в конце, после чего, аккуратно потянул створку вверх, вылезая