Но теперь я, затаив дыхание, не смотрел на фигурки. Взгляд упёрся в нижний многоугольник.
– Дай-ка пуговицу, – хрипло попросил я.
Незнакомка вытянула находку и показала её на ладони. Теперь сомнений не оставалось. Загадочное растение на пуговице и трава, обвивающая лучи многоугольника, оказались на диво схожи! Более того, трава на руке – живое воплощение той, что на пуговице и в книге.
– Это точно твоя? – серьёзно спросила незнакомка, поглаживая угол страницы.
Я лишь кивнул, но потом торопливо добавил.
– Подарок. На мой день рождения. Сегодня.
– Такие книги не появляются просто так, – продолжила девочка. – Они оказываются в нужных РУКАХ в нужное ВРЕМЯ.
Я вздрогнул.
Почему Вовка так не хотел, чтобы книга оставалась в моих РУКАХ?
Но ответ мог дать лишь он сам.
– Как твоё имя? – спросила девочка, и я чуть с расстройства не хлопнул себя по лбу.
Полвечера шастаем по городу, нашли загадочное растение, собираемся в какие-то удивительные места. А имена друг другу не назвали.
– Руэн, – мигом отрапортовал я.
– Руен, – повторила девочка, легко смягчив звучание, где жёсткая «э» обернулась мягкой «е».
Но мне не понравилось уродование имени.
– Ру-Эн, – повторил я, напирая на гласную.
– В староболгарском календаре сентябрь звали «руен», – обрадовалась незнакомка. – Теперь я верю, что книга, действительно, твоя.
Её глаза таинственно блестели.
– И теперь понятно, куда надо идти. Руен – второе название растения сумах, цветущего осенью.
– Трава, которую мы нашли, сумах? – догадался я.
– Нет, – отрезала девочка. – Но сумах известен и в виде специи. А здесь неподалёку прячется магазин, торгующий специями.
Она быстро и решительно зашагала вперёд, ничего больше не объясняя. Подхватив книгу, я нёсся за девочкой, но всех сил хватало лишь на то, чтобы не отставать. «Своё-то имя она не назвала», – подозрительно ворочалось в голове.
Но не вопить же теперь в затылок: «А как зовут тебя?»
Час пятый,
когда мы бежим по закоулкам, а потом из обители ароматов переносимся в заповедник диковинных цветов, где нам варят пропуск в иномирье
Магазин и впрямь оказался неподалёку, что выглядело странным. Свой район я излазил вдоль и поперёк, шныряя по всем закоулкам. Почему же переулок, где находился «Аромат корицы», остался необследованным? Казалось, я ходил тут тысячу раз!
Соседние дома в тусклом свете редких фонарей выглядели угрюмо. Взять оживлённые проспекты центра: фасады подсвечены, витрины