Вокруг могилы шла оживленная работа. Кладбищенские рабочие пытались подцепить тросы к надгробной плите. Они заметно нервничали. Один из четырех тросов постоянно отходил. То и дело раздавались перебранки, мат, обвинения в криворукости. Рабочие несколько раз обращались к Павлу Андреевичу, что бы тот рассудил. Но начальник кладбища упорно молчал, лишь жевал фильтр очередной сигареты.
Наконец плиту удалось поднять. Однако никто не рвался первым открывать раму с тяжелым стеклом. Хромая и опираясь на трость с резной округлой ручкой, к могиле подошел сам Павел Андреевич. Он заглянул внутрь, выплюнул сигарету на вечно зелёную траву и скомандовал:
– Открывай! – Но никто не шелохнулся. – Вы что оглохли?! Я сказал, открывай! – словно пролаял начальник кладбища. Его прокуренный голос наждачкой прошёлся по ушам.
Рабочие с сомнением стали переглядываться. Никому не хотелось иметь дела с этой жуткой могилой, а точнее с ее обитательницей. Но Андреич злился, а это значило, что можно и тростью получить.
Рама оказалась непомерно тяжёлой, а петли скрипели так, что уши закладывало. Запах плесени и затхлости сильно ударил в носы рабочих. Кашляя, они отошли как можно дальше от ненавистного места упокоения. Павел Андреевич вновь перегнулся через край, чтобы посмотреть уже более внимательно на содержимое гроба.
Отойдя от могилы, он вновь закурил. Движением руки скомандовал рабочим поднимать тело. Повернув голову, начальник кладбища увидел бегущего к нему молодого мужчину в черном кашемировом пальто, застегнутом на все пуговицы. В правой руке гость держал ярко-оранжевый пластиковый чемоданчик с красным крестом на крышке.
Павел Андреевич затянулся:
– Игнат, спасибо, что так быстро приехал.
– Я не мог такое пропустить, – улыбаясь, ответил мужчина. – Самый длительный стазис известный в нашем мире.
– Зря радуешься. Лучше бы она не просыпалась.
– Да ладно вам, Андреич. Татьяна Булганина весьма известная и в медицинских и в научных кругах личность. Не помню ни одной конференции, где бы про неё забыли.
– Похоже, ты не одни, кто про неё помнит.
Павел Андреевич подбородком указал на что-то позади Игната. К могиле спешил тот, кого внештатный кладбищенский врач хотел бы видеть в последнюю очередь.
Михаил Булганин – один из знаменитых писателей. Правда, не только книгами он добился своей славы. Личность специфическая и мало кем любимая. Но весьма авторитетная.
Булганин без приветствий, словно ужаленный кинулся к самому краю могилы. Игнат крепче сжал чемоданчик. Павел Андреевич вновь выплюнул в траву очередной окурок. Они оба знали, для чего писатель примчался на кладбище.
– Я забираю её, – не поворачиваясь, сказал Михаил.
– Ей нужен тщательный осмотр и восстановительная терапия. – Игнат уже хотел шагнуть к Булганину, но его остановил начальник кладбища.
– Какая восстановительная терапия? – с пренебрежительным смешком Михаил посмотрел на врача. – Капалки покапать я и сам могу. Позволю себе напомнить ВАМ, что я и сам бывший врач, так что о жене своей позабочусь.
– Позволю себе напомнить ВАМ, что Татьяна приходится вам БЫВШЕЙ женой, – Игнат еле сдерживал гнев.
– Никто, не позаботится о ней лучше меня.
– Да что вы говорите?
Начальник кладбища подошел к краю могилы. Рабочие с недоумением смотрели на него. Они до сих пор не подняли тело на поверхность. Павел Андреевич усилием воли подавил в себе желание запустить тростью в самый центр этого сгустка тупости. Но на своих подчинённых Павел Андреевич привык орать наедине, чтобы никто не слышал. Рабочую этику он соблюдал безукоризненно.
Закуривая очередную сигарету, мужчина сказал:
– Ты можешь забрать её, Миша. Все равно родственников у неё нет. Девать мне её некуда. Домой я её не заберу, жена не поймёт.
– Но… – начал Игнат.
– Но сначала её осмотрит наш врач. Сам понимаешь, бюрократия. Мне по каждому проснувшемуся бумажки писать надо, иначе утечка людей начнется. А к этой бумажке должен прилагаться бланк с осмотром врача. Нравится тебе это или нет.
Павел Андреевич впился взглядом в писателя. По выражению лица последнего было ясно, что тот категорически против. Но даже с его положением ему пришлось согласиться на осмотр. Булганин отошел в сторону, пропуская Игната.
Гроб подняли из могилы. Бледная кожа Татьяны Булганиной была ещё более блеклой из-за изумрудно-зленого платья в чёрную шотландскую клеточку. Игнат надел фонендоскоп и наклонился к женщине. Её грудь еле заметно вздымалась. Врач приложил холодную мембрану к телу упокоенной.
– Что ты там возишься? – Михаилу уже не терпелось забрать жену и покинуть кладбище.
Игнат намеренно проигнорировал реплику надоедливого писателя. Он, не спеша с демонстративным спокойствием взял женщину за запястье и не отрывая