Кому ныне нужны эти видео и DVD? Все есть в Интернете, все скачивается.
Порно в первую очередь. Последний раз я заходил в порнобутик десять лет назад, а на известного рода сайты заглядываю минимум раз в неделю. Чтобы ничего не пропустить.
– Она была особенная, – кивнул на снимок гигант. – Но я никогда не работал с ней. Белые девочки много о себе думают – просто беда с ними. Ты с ней знаком?
– Ее больше нет, – сообщил я.
Он пожал плечами:
– Такое может случиться с кем угодно, с тобой или со мной. Но я знаю, кто работал с ней. Ее зовут Лоне, и она обедает в «Дане Тюрелле».
Он отпустил меня и удалился, похожий на огромную прямоугольную дверь.
Он запросто мог меня задушить, если бы захотел.
Итак, я отправился в кафе, названное в честь датского классика криминального жанра – Дана Тюрелля. Оно располагалось на Большой Регнегаде. Этот район приобрел популярность, когда старые дома скупили рекламные агентства, а в местных бутиках появилась одежда от известных датских дизайнеров.
Просторный, светлый зал кафе напоминал о французских бистро. Прошло три дня, соответственно три обеда, прежде чем бармен с окладистой светлой бородой указал мне на женщину по имени Лоне.
У нее были коротко стриженные, почти белые волосы. Перед ней на столике лежали ноутбук и огромный ежедневник. В строгом черном костюме и светлой блузке, она больше походила на бизнес-леди, чем на проститутку. Разве что юбка коротковата, но ведь и это зависит от рода бизнеса.
Лоне ела салат с копченым лососем, который запивала белым вином. Она казалась подавленной. Взглянув на фото, пожала плечами и заговорила лишь после того, как я сообщил ей о смерти Юстины.
– Ты коп? – спросила она.
– Нет, – успокоил я. – Жаль, что здесь никто не может о ней рассказать.
– Она работала в одиночку. – Лоне как ни в чем не бывало ковыряла вилкой салат.
– Она умерла в Мальмё. Не знаешь, был у нее там кто-нибудь?
– Нет, мы почти не общались. Она, как я слышала, обслуживала особых клиентов. Кто-то говорил, что она катается в Мальмё как минимум раз в месяц. К одному типу, который ей хорошо платил. Она мечтала разбогатеть и уехать в Америку.
Но Юстина Каспршик не разбогатела и никуда не уехала. Она умерла в отеле в Мальмё, и скоро ее прах будет погребен в мемориальной роще.
Вечер в Копенгагене выдался на редкость ветреным и холодным. Когда я уезжал на Центральный вокзал, вовсю хлестал дождь.
Поезд до Мальмё идет под землей – в такое трудно было поверить в годы моего детства.
Я не знал, что думает обо мне инспектор Эва Монссон и почему соглашается на встречи, но она оставалась моим единственным источником информации, единственной путеводной ниточкой во всей