– Разумеется.
– Так вот, – начал я, – не думаю, что это сделал он.
– Санделль? – переспросила Эва.
– Во-первых, – кивнул я, – это совсем не в его стиле. А во-вторых, он был настолько пьян, что не понимал, где находится. Из ресторана его увели почти в бессознательном состоянии, – продолжал я. – А на то, чтобы провести женщину к себе в номер, убить ее и положить в постель, все-таки нужны силы.
– И что же, по-вашему, случилось? – Она пристально взглянула мне в глаза.
– Не знаю, но я разговаривал с Кристером Юнсоном…
– Организатором гастролей? – нетерпеливо перебила Эва.
– … я говорил с ним, и он сказал, что Томми Санделль в принципе не способен на секс.
– Мы тоже беседовали с Юнсоном, но нам он ничего такого не сообщал, – заметила она удивленно.
– Тогда я вам сообщаю! – воскликнул я. – Вот видите, и от меня бывает польза.
– Вам нравится музыка Санделля? – поинтересовалась она.
– Нет, но в этом я ему никогда не признаюсь.
– А той, что была с вами в «Бастарде» в пятницу?
Я уже заметил ее манеру болтать о чем угодно, а потом огорошить собеседника неожиданным вопросом. Я ведь даже не говорил Эве, с мужчиной или женщиной был в «Бастарде».
– Вы встретились с ней, чтобы сходить на выступление Санделля в «КВ»?
– Нет.
– Я слышала, она хорошо выглядела. Будто собралась на концерт.
Тут я почувствовал, что наступил момент, который я больше всего не люблю в криминальных фильмах: когда герой внезапно пугается, ощетинивается, как кошка перед собакой, и говорит: «А в чем, собственно, дело? Вы меня подозреваете?»
Впрочем, я оставался спокойным, когда, презирая самого себя, все же произнес:
– Не понимаю, почему вас это так интересует. Вы меня в чем-то подозреваете?
– Но вы были там, – рассудила Эва. – Были в той комнате.
– Да, но до этого я заходил в травмпункт, и, полагаю, там подтвердят.
Зачем я ей все это рассказывал? Разве мне требовалось алиби?
– Может, подтвердят, а может, и нет… – Эва загадочно улыбнулась.
Она была великолепна.
– Мы виделись на конференции в Стокгольме и решили встретиться в Мальмё, как только я там окажусь, – объяснил я.
– То есть вы приехали специально, чтобы с ней встретиться?
– Нет… отчасти… Послушайте, – разозлился я, – я свободный человек. Я люблю водить машину и могу, если захочу, исколесить полстраны, вам понятно?
Но Эву, похоже, нисколько не смутил мой выпад.
– Позвольте теперь мне угостить вас кофе, – сказала она, выдержав паузу. – Здесь есть одно местечко в другом конце квартала, на Энгельбректсгатан.
Заведение называлось «Нуар», и вскоре мы уже сидели за высоким столом в зале с одним-единственным окном.
– Так что там с Санделлем? – поинтересовался я.
– Двенадцать баллов, если измерять похмелье по шкале Рихтера, – ответила Эва. – На одну ночь мы положили его в больницу, но