– Гениально. Очевидна нехватка опыта, несколько непривычное изложение фактов ввиду незнания специальной терминологии, используемой в юридических доку-ментах…
– Вы имеете в виду ужасно сухой и скучный язык – юристов.
– Да, мистер Томас, именно об этом я и говорю. Об ужасно занудной, сухой терминологии. Текст должен быть составлен из отдельных параграфов и лишен драматизма. Вы же, наоборот, излагаете факты в излишне прямолинейной, эмоциональной манере, но что касается содержания – сам ход доказательства, аргументация, искусное использование правовых норм, имеющих отношение к делу, отражение этической стороны – все просто блестяще. Как бы это назвать? Своего рода интеллектуальный прорыв, незаурядная врожденная прозорливость, не замутненная юридическим крючкотворством.
«Незаурядная». Это слово гулко пульсировало в голове Стефани.
Еще шесть месяцев назад она сидела в классной комна-те замка Хольштайн и, скучая, смотрела в окно, пока мисс Динглби читала ее сочинение. Стефани уже не мог-ла бы назвать тему сочинения, но зато прекрасно помнила, что пыталась сосчитать садовников, которых было невероятно много, и все они трудились под ласковым летним солнцем, срезая в королевском саду невероятное количество роз и лилий для бракосочетания ее сестры Луизы, которое должно было состояться в следующую среду. До нее доносился веселый смех и теплый, насыщенный цветами аромат середины июня. Откуда-то издалека, словно сквозь толщу воды, до ее ушей долетел голос мисс Динглби, глухо отдаваясь в каменных стенах: «Право, ваше высочество, вам следует постараться и проявить больше прилежания в написании эссе, как это делают ваши сестры. Вы недостаточно внимательны. Я не прошу вас быть такой же умной, как Эмили, но, ради всего святого, сконцентрируйтесь и используйте свои скромные способности, иначе вы превратитесь в одну из тех никчемных девиц, которые ни на что не способны, кроме как флиртовать с неподходящими мужчинами и попадать в неприятности».
И вот теперь в ноябре она сидит в холодном кабинете сэра Джона, и, хотя ее не отвлекает аромат цветов, его голос доносится словно издалека, эхом вибрируя в мозгу: «Гениально. Блестяще. Интеллектуальный прорыв».
«Незаурядная».
– Простите, сэр, – сказала она еле слышно, – мне кажется, я не совсем правильно вас понял.
– Это своего рода шедевр, мистер Томас. У вас талант, природный дар к юриспруденции. Не хватает только дисциплины, но этому можно научить любого недоумка. Посмотрите на мистера Тернера. – Сэр Джон махнул рукой в направлении двери. – Туп, как дерево, бедняга, но зато все держит в идеальном порядке, а большего я от него и не требую. У вас же, мистер Томас, совершенно иной склад ума, необработанный алмаз, которому требуется лишь огранка, и я уверен, что уже в этом десятилетии вы станете одним из самых выдающихся юристов, когда-либо выступавших в суде.
У Стефани все поплыло перед глазами.
– Сэр?
Сэр Джон встал из-за стола.
– Я лично займусь вашим профессиональным обучением,