Шампанским, звонким пузырьком.
Зажги свечу. И молча, слушай,
Волшебных нитей перезвон.
Усталость
Нам с тобой не занять у усталости,
Не черпнуть в её странном болоте.
Не скрывая печали и вялости,
Мы охотимся в дикой охоте.
На удачу, ну иль на безумие.
Кто ж ответит, тому, кто в кругах
Новый умысел снова придумает,
Закрывая опричный гельшафт.
За туманным нескладным и завидным
Мутным маревом зги не видать.
А усталость…да что же ей станется?!
Тянет лапки опять и опять.
Есть лекарство от ленистой нечисти,
Только руку к нему протяни:
С удовольствием, в радостной редкости
День свой новый, попробуй, начни.
И куда-то она растворяется,
И куда-то сбежит, торопясь.
И как будто бы вновь возвращается,
Радость жизни. Желанье попасть
В этот сектор, где всё без усталости,
Где за миг воплощается жизнь.
Ты попробуй! Те милые малости
Сделать могут огромный сюрприз!
Сердце моё
Сердце моё, в этом мире безумном,
В переплетении странных дорог
Встретились мы среди спешки и шума.
Или нас встретил блуждающий Бог?
Сердце моё, да банально, но плохо
Даже минуту прожить без тебя.
До капли и может последнего вздоха,
Сердце мое, я тобою жива.
Пусть этот мир кружит вечно в пространстве,
Не потеряю. Но вдруг,…вновь найду.
И если здесь есть хоть одно постоянство,
Снова и снова я тоже скажу!
Прописка Бога
Мне говорили: Бог прописан в храме.
Мандат и власть в руках служителей Его.
Но вот проблема, по Земле ногами
Они шагают. Крыльев нет ни у кого.
Мне говорили: Правда, только в книгах,
Написанных божественной рукой.
Но вот дела, я вижу в этих свитках
Печати рук людских. И в вековой
Той переписи нет крылатых.
Есть сутана и ряса. И потир.
И вновь ногами ходят, виноватых
Изыскивая в душах. Ориентир
Беру опять на святость и молитвы.
Но вновь и вновь слова в них от людей.
Прописка только в храме? Под эдикты?
Под песнопение о святости идей?
Сняла бы шляпу, перед теми, кто так мудро
Сумел внушить на много, множество веков,
Что Бог таится в храме, но так трудно,
Найти кого-то, кто за ним пойти готов.
Пройти Голгофу, пострадать за веру.
Примером. А не словом с алтаря.
Я, может быть, сумела бы поверить…
Но вот беда, нет шляпы у меня…
Да если и была бы, головою,
Той что для шляпы всё же создана,
Привыкла ещё думать. И со мною
Всегда сомненья бродят. Ибо для
Чего тогда улыбка друга?
Наивность детства и печаль ветров?
Быть может, Бог