– Прости, – пробормотала Лена и прикусила губу.
– Да нет, Аленушка, это ты прости! – сурово, нахмурив брови, ответил Григорий и тяжело вздохнул. – Я тебя своими детскими обидами нагрузил. Но ты единственный человек, которому я это рассказал. Спросишь почему? Потому что хочу, чтобы ты знала: так, как мой отец, я никогда не поступлю.
Лена пристально всматривалась в парня. Такого незаурядного сочетания доброты и твердости характера она еще никогда не встречала.
– Спасибо. Спасибо тебе за доверие, – тихо, вполголоса произнесла она.
В ответ Гриша искренне улыбнулся.
– Аленушка! Аленушка ты моя! – нежно сказал парень и обнял ее за плечи. – Идем на смотровую площадку?
– Пошли! – радостно ответила девушка и побежала вперед.
Пройдя несколько метров, они остановились на небольшой террасе. С высоты птичьего полета перед ними открывался головокружительный, захватывающий вид. Широкой извилистой лентой впереди расстилались могучие воды Днепра. Позади, на позеленевших берегах, высились новые микрорайоны левобережного города. Словно игрушечные, по реке плыли баржи, по дорогам ездили маленькие автомобили, на стройплощадках крутились строительные краны. Город жил своей обычной жизнью.
– Какая красота! – восторженно воскликнула Лена и слегка поежилась.
Налетевший ветер закачал верхушки деревьев и закружил по земле.
– Ты замерзла? – взволнованно спросил Григорий и, не дожидаясь ответа, накинул на нее куртку.
– Спасибо, – смущенно ответила девушка и опустила глаза.
– Не за что, – весело отозвался парень. Затем с серьезным, почти деловым видом поправил на ней ветровку и что-то быстро достал из внутреннего кармана. – Держи, Аленушка! Это тебе!
На широкой шершавой ладони лежала маленькая шоколадка «Аленка».
Нежно улыбнувшись, девушка взяла шоколад.
Признаться, особой стеснительностью Лена не отличалась. Девушка давно привыкла к вниманию сокурсников и знакомых парней. Особо не заморачиваясь, она в большинстве случаев с ребятами не церемонилась и даже была дерзка. А все потому, что парни, окружавшие ее до этого, казались ей неинтересными и даже глупыми. Никто из них не вызывал у нее уважения. Маменькины сыночки, привыкшие к опеке, они казались безвольными и даже смешными. Калетник был не такой, как они. Веселый, жизнерадостный, смелый. Вместе с тем он казался начитанным и очень умным. В каждом поступке, в каждом жесте парня чувствовались