До этого момента она ни разу не пользовалась открывшимся ещё при рождении даром регрессии4, потому что не чувствовала готовности заглянуть по ту сторону жизни. Но сейчас она всё же набралась храбрости и, воспользовавшись пограничным состоянием между сном и явью, нырнула в глубины прошлого.
Шестерёнки вечности, заполняя всё вокруг и расширяясь до размеров Вселенной, завертелись в обратном направлении. Аврора видела, как время несётся назад, изменяя пространство, и как она летит вместе с ним, проходя немыслимые метаморфозы, сжимаясь до точки сингулярности5.
Очнувшись, она обнаружила себя лежащей на величественной кровати с балдахином. Сквозь слои тончайшего шёлка угадывался масштаб комнаты. Каменные своды венчала потускневшая от времени роспись.
Любопытство подначивало взять управление ситуацией на себя, но Ави могла выступать лишь в роли безучастного наблюдателя. К счастью, сознание её далёкой предшественницы было доступно для прослушивания. И мысли девушки были Авроре до боли знакомы. Та не собиралась подниматься с постели, перебирая варианты решений, в попытках просчитать возможный исход событий. Всё это напоминало клишированную сказку, где на одной чаше весов лежал расклад провести жизнь с нелюбимым супругом в богатстве и милости родителей, а на другой – покоилась неведомая ей свобода, где она вольна убежать с любимым и жить так, как ей хочется, но без денег, поддержки и стабильного завтра.
Ави скептически хмыкнула про себя, выслушав метания девушки. Со стороны выбор казался ей очевидным. И когда пластинка в голове мученицы пошла на следующий круг, Аврора, не желая слушать повтор, случайно перемотала события далеко вперёд.
Перед ней предстал момент, когда пришёл черёд последствий выбора. Девушку вместе с возлюбленным поймали и приговорили к смерти, устроив публичную казнь. На городской площади собрался народ, чтобы развлечься и поглазеть на расправу с неверной невестой их господина.
Когда девушку вели на эшафот, внутри Авроры всё сжалось. При виде гильотины страх предшественницы и самой Ави смешался. Дикий, животный ужас заполнял лёгкие, затуманивал зрение и вот-вот был готов поглотить рассудок. Инстинкт самосохранения вопил: бежать оттуда подальше. Девушка попыталась вырваться, но цепкие лапы палача безапелляционно приближали её к смерти.
Нет, я не желаю при этом присутствовать! Аврора направила всю силу в своё настоящее, откуда пришла. Она в деталях прорисовывала комнату, отгораживаясь от ужаса девушки и криков беснующейся толпы.
Вспыхнул яркий свет,