– Ну а ты, Максим, из каких?
– А как ты сам думаешь?
– Наверное, вашему «кинязу» надо быть очень великим человеком, чтобы после стольких оплошностей сохранить власть, – глубокомысленно изрек пацан – после того, как отсмеялся.
– Кажется, я поняла, почему вы так любите петь вражеские песни, – добавила его сестра.
– Да, вот как раз поэтому…
Мчалася тачанка с юга на Воронеж,
Падал враг под пулями, как под косою рожь,
Сзади у тачанки надпись «Хрен догонишь!»,
Спереди тачанки надпись «Хрен уйдешь!»
Так, горланя «вражьи» песни и развлекая подрастающее поколение местной аристократии, мы и коротали путь по длинным и извилистым горным тропам. Но не приходилось скучать и нам самим – уже на следующий день я клятвенно пообещал Васкесу собственноручно укоротить ему его слишком длинный язык, если он еще чего-нибудь не то разболтает. Дети рассказали услышанное от нас матери, а та – нашему командиру. Тордул же, вояка опытный, засыпал нас такими вопросами, что мы лишь с огромным трудом кое-как сумели удовлетворить его любопытство – к счастью, сугубо профессиональное – не запутавшись и не спалившись. После этого наш мент, который и сам при этом изрядно перебздел, зарекся врать без согласования своих выдумок с нами. А вердикт нашего начальника был таков:
– Воевать так, как воюет ваш «киняз», – людей не напасешься. Вы четверо – его подданные, и будет нехорошо, если я при вас назову его глупцом. Но мы так не воюем, и вы сами в этом уже могли убедиться. А я уже видел в деле вас и считаю, что без своего вождя вы воюете лучше, чем с ним. Значит, к вам самим боги благосклоннее, чем к нему. Пусть так будет и впредь!
Против такого мнения начальства мы ничего не имели. Тем более что в нем содержался и намек на весьма вероятные улучшения, против которых мы, само собой, тоже ничего не имели. В этом нашем первом походе обстоятельства сложились для нас на редкость удачно. Еще утомляют переходы, еще стелется пыль, еще донимают слепни, но это уже обратный путь – с победой и добычей! Если бы еще только Велия не так часто мозолила глаза…
Побаловав нас разгулом сразу после взятия «города», командование затем снова навело строгий уставной порядок, и на привалах баловаться с пленницами никому больше не дозволялось. Будучи достаточно ценной частью добычи, они должны были сохранять и «товарный вид». В результате всех нас в эти дни снова начал донимать изрядный сухостой, а тут то и дело мелькает эта шмакодявка, которой еще, кажется, и шестнадцати не исполнилось, но фигурка уже весьма соблазнительная, что прекрасно просматривается и сквозь одежку. А до деревни еще день пути, и дайте боги, чтобы из погибших в походе пейзан ни одна сволочь не оказалась каким-нибудь родственником Астурды! Боги, ну как людей прошу – только не это, млять!
– Да, было бы неприятно, – согласился испанец. – Общая радость от удачной мести не отменит семейного траура по убитым своим…
А тут еще Серега с Володей предвкушают, как доберутся до своих Юльки с Наташкой, у которых уж точно не окажется ни по ком никакого траура. Как