– Лиля, можно тебя… на пару слов?
И, не дожидаясь ответа, вышел на веранду.
Несколько секунд зачарованно смотрела на закрывшуюся за ним входную дверь. Глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Асяй, проводив будущего кияу взглядом, в сердцах кинула салфетку на стол. Атай хмуро посмотрел на жену.
«Ладно, наверное, действительно, это правильно. Всё равно, уже не изменить ничего» – подумала я и, стараясь не встречаться глазами ни с кем из родственников, быстро встала, резко дёрнула ручку на себя, сделала шаг и оказалась наедине с женихом.
Дар стоял напротив, вальяжно облокотившись на перила и скрестив руки на груди. От одного взгляда на него я недовольно поёжилась, но ничего не сказала. Присела на качели‑скамью, поглядывая на него из-под опущенных ресниц.
«Интересно, откуда он узнал наш адрес?»
Родин всё так же молчал, придавив меня тяжёлым взглядом. Ощупывал меня глазами, словно, хотел сверить свои воспоминания и реальность. Я с интересом стала изучать свои домашние тапочки, ожидая неминуемое начало разговора, но ничего не происходило. Только гнетущая тишина. Такая пронзительная, что казалось, я слышу, как звенят мои собственные нервы.
– Дар, – вскинула на него чёрные влажные глаза.
«Даже не знала, что хочу сказать, просто, начать. Ну, невозможно вот так!»
Родин выглядел странно. Не щурился, не улыбался. Никакой мимики, так свойственной ему. Словно, в ледяную статую превратился в своём идеальном костюме и белоснежной рубашке. Ещё раз посмотрел внимательно, сделал пару шагов и сел рядом на качели. Протянул руку, и я оглянуться не успела, как уже была у него на коленях, сжимаемая в стальных объятиях, укутанная жаром мужского тела. Хотела было отодвинуться, но Дар забормотал что-то недовольно в висок, не отпуская, и зарылся носом в волосы. Руки жадно блуждали по моему телу, пытаясь проникнуть под платье. Хрипло рассмеялась, чуть отстраняясь, оттянула его голову, заставляя поднять на меня уже затуманенные страстью глаза.
– Мы же вчера договаривались, что никто ничего не узнает! То, что ты сейчас при всей моей семье устроил, вообще, ни в какие ворота. И как додумался только?!
– Я так боялся, что с утра моя Золушка превратится в тыкву…
– То есть, что я пожалею? – выгибаю бровь.
– Да, – кивает и быстро продолжает, – А ты, вообще, исчезла с первыми лучами солнца! Проснулся, тебя рядом нет. Что было не так? Тебе было больно? Не понравилось? Ты жалеешь, что пришла ко мне?
– Нет, я ни о чём не жалею. Всё было хорошо!
Дар в ответ расцвёл счастливой улыбкой, от чего во внешних уголках зелёных глаз собрались лучики морщинок.
– Это радует! Прости! Понимаю, как это глупо всё звучало сейчас. Решил пойти ва-банк, так боялся потерять тебя, –