Шли недели, их встречи случались все чаще – и это не было совпадением. Вивиан сама сказала ему, что всегда обедает в полдень на одной и той же скамейке. Узнав это, Теодор стал брать перерыв на обед в тот же час, что и она. Каждый день он выходил на улицу и с радостью обнаруживал ее сидящей на солнышке.
Во время этих дружеских встреч среди цветочных клумб, памятников и голубей они говорили обо всем на свете. Вивиан рассказывала ему о своей новой жизни в Вест-Энде и о том, как подружилась со своими соседками. Она ни разу не навещала отца с того самого дня, как Теодор забрал ее из Ист-Энда, и радовалась, что тот не пытается ее разыскать и затащить обратно в винный магазин. Иногда она чувствовала себя виноватой за то, что бросила его, но потом вспоминала, как он напивался по ночам и избивал ее, – и сожаления отступали.
– Я с большим оптимизмом смотрю в будущее, – как-то заметила она, прежде чем куснуть яблоко.
Теодор отвел взгляд, потому что не хотел испортить ей настроение малоприятным известием. Ведь только что Гитлер заключил с Советами соглашение – Пакт о ненападении в случае вторжения в Польшу.
В ответ премьер-министр Чемберлен проинформировал Гитлера о намерении Британии выполнить свои обязательства по защите Польши, если ее независимости будет угрожать опасность. Теперь война казалась неминуемой.
Тем не менее, сидя под ясным синим небом рядом с Вивиан, поедая сандвич с ростбифом и бросая крошки воркующим голубям, даже Теодор позабыл о мрачных реалиях в Европе. Легкий ветерок, словно песня, звенел в верхушках деревьев, а цветы наполняли воздух чудным ароматом. Он тоже не испытывал ничего, кроме оптимизма. Что было странно, учитывая происходящее в мире.
Вивиан похлопала его по руке и улыбнулась:
– У меня есть новости. Очень хорошие, между прочим. Меня попросили спеть в «Кафе де Пари» в следующую среду.
– Да ладно? – вскинул брови Теодор.
– Представляешь? Я у них даже не была ни разу, но всегда мечтала там петь. Обязательно приходи. Я буду нервничать.
– И зря. Ты всем понравишься.
– Надеюсь.
Сверившись с карманными часами, он понял, что опаздывает на деловую встречу.
– Прости, мне пора.
– Придешь послушать меня в среду?
– Ни за что на свете это не пропущу, – ответил он в радостном предвкушении.
«Кафе де Пари», с его сверкающей хрустальной люстрой над танцполом и обитыми кожей круглыми диванами, по праву считалось самым элитным ночным клубом Лондона. С балкона открывался вид на сцену, где сейчас выступала музыкальная группа. Здесь собирались самые сливки общества. Посетители щеголяли элегантными вечерними нарядами. Кругом было множество красивых женщин.
Теодор мог бы догадаться, что встретит здесь своего брата Генри. В конце концов, это был вечер пятницы, тревожные разговоры о войне щедро заливались шампанским.
– Кого я вижу! Мой крошка-брат. – Генри втиснулся на диван, придвинув Теодора к соседям по накрытому белой скатертью