Она вытащила пакет из щели между двумя кирпичами, сунула его в ботинок и двинулась дальше. Свернула в один кривой проулочек, потом в другой, чтобы удостовериться, что за ней никто не следует – за ней еще ни разу не было слежки, но таковы были полученные ею указания, – и наконец отыскала подходящее место в закутке между двумя высокими домами. Она вытащила из-за голенища пакет, раскрыла его и развернула письмо.
Леди Верангети редко писала что-либо словами: она не хотела, чтобы кто-либо смог по почерку связать ее с теми преступлениями, которые Адрастея совершала по ее поручению. К тому же она не любила доверять рабам или писцам слишком много информации.
Впрочем, Адрастея и так знала, что от нее ожидается.
На рисунке с невероятной точностью был изображен человек – из леди Верангети могла бы выйти превосходная художница, если бы она не считала это занятие ниже себя. Следующий листок тончайшей рисовой бумаги содержал рисунок табакерки с инкрустированным фамильным гербом: цапли, взлетающие над полумесяцем.
Исходя из прошлого опыта, Тея поняла, что должна выкрасть эту табакерку до завтрашнего утра.
Адрастея была рабыней, но не дурой. Она знала, что в половине случаев ее жертвами были люди, состоявшие на службе у Лукреции Верангети. Прежде, до приезда в Хромерию, ей случалось пару раз попасться.
Однако она никогда не знала, какие из заданий были настоящими, а какие тренировочными. Пожалуй, в этом был свой смысл: обучение наиболее эффективно, если провал возможен, но не катастрофичен. Если твоя подопечная, провалившись один раз, после этого будет уже бесполезна, ты потеряешь все время и затраты, вложенные в ее обучение. Соответственно, если ты не хочешь, чтобы твоя подопечная попалась по-настоящему, ты не станешь требовать от нее слишком многого – и не станешь сообщать ей, где проходит граница.
Поэтому Тея не знала, настоящее это задание или нет. Честно говоря, это было не так уж и важно. В любом случае она не могла относиться к нему как к учебному. Разница была только в том, что если ее поймают на краже у одного из людей Лукреции, ее будет ждать порка; если же это будет кто-то еще, ее вышвырнут из Черной гвардии и Хромерии и посадят в тюрьму.
И разумеется, на нее рассчитывал отец. Если рабыня хорошо справляется со своей работой, для ее родителей тоже все складывается превосходно; в обратном случае про последствия лучше даже не думать. Рабам не надо объяснять такие вещи. Ее отец был свободным, она не соврала Кипу на этот