И она вдруг осеклась.
Глава 5
В отличие от Наташи, она не стала хватать меня за руку и говорить не своим голосом. Просто вдруг замолчала, закатила глаза и откинула голову.
Это что еще за театр? Притворяется? Или – это снова проделки… Кирюши? Нихренасе! Он так и убить, наверное, может… Я похлопал Илгу по щекам. Она вздохнула, глаза приняли осмысленность. Илга выпрямилась и и посмотрела на меня недоуменно. Если она разыгрывала сценку, чтобы убедить меня в суперспособностях своего подопечного, то делала это очень натурально.
– Что, высшие силы, в лице страдающего ДЦП пацаненка, мешают рассказать правду? – не удержался я от сарказма.
– Это отнюдь не так смешно, как кажется, – проворчала она.
– Тогда этот малыш просто опасен, – сказал я вполне серьезно, хотя верить во всю эту чертовщину мне не хотелось.
– Ты уловил самую суть, – кивнула моя бывшая. – И самое интересное, что в этом нет ни грамма мистики… Каждый мозг излучает биоволны – это давно установлено биофизиками, а Кирюша, похоже, умеет подключаться к мозговым волнам других людей и через них усиливать сигналы своего мозга. В физике это называется интерференцией – взаимным увеличением или уменьшением результирующей амплитуды двух или нескольких когерентных волн, при их наложении друг на друга. Вот этой интерференцией малыш и пользуется.
– Звучит солидно, – хмыкнул я. – Однако как он направляет свой сигнал нужному человеку?..
– В том-то и дело, что – никак.
– То есть?
– Ну вот смотри… Ближайший к нему мозг – бабушкин, она служит как бы первой инстанцией интерференции и поневоле усиливает слабое излучение мозга своего внука, потом в дело вступают мозговые волны соседей по дому, далее – жителей соседних домов, соседних кварталов, улиц, городских районов и так далее.
– Короче – волна распространяется по кругу?
– Может быть даже – сферически, – вздохнула гражданка Эглите. – Как бы то ни было, расходящаяся во все стороны волна, рано или поздно доносит до адресата то, что Кирюша хочет донести.
– А откуда он знает, что именно мы сейчас говорим?
– Трудно сказать, – пожала она плечами. – Возможно он вообще, знает кто о чем говорит в городе, но каким-то образом отфильтровывает нужную ему информацию.
– Тогда он не заменим для разведки.
– Да, но есть одна проблема. Кирюша не умеет говорить и скорее всего – никогда не научится. И писать – тоже.
– Выходит – для госбезопасности он бесполезен, равно как и для врагов?
– Да. Однако иллюзию в его полезности необходимо поддерживать.
– Ради чего?
– Прежде всего – ради него самого. Кирилл Иванович Цыганов уникален. Говоря не научным языком – он чудо. И потому его следует сберечь.
– Благородно, – кивнул я. – И я тебя понимаю, только зачем втягивать в эту историю моих пацанов?
– Их все равно втянут, Саша, и без нашего с тобой участия, – сказала Илга. – Наша задача