– Ребят, а давайте-ка с речёвкой!
Ни секунды не мешкая первая пара девочек, идущая за командиром, во всю глотку заорала:
– Кто идёт?
– Мы идём! – Подхватил я, вместе с Пьером и Лёхой.
– Куда идём?
– В столовую!
– За чем идёте вы туда?
– Кашу есть перловую!
– Каши нет!
– Не беда, есть другая там еда!
А теперь весь отряд заорал что есть мочи:
– Если повар не накормит – то и повара съедим, поварятами закусим,
А девчонкам в лоб дадим! – Кричали мальчишки.
Девочки закричали соответственно – противоположное, да так что – все голоса слились воедино. Милда удивлённо оглянулась и засмеявшись – покачала головой. Эту речёвку она слышала впервые в жизни.
Столовая располагалась на некотором удалении, метрах в двухсот от жилых корпусов. Рядом с ней стоял домик для персонала пищеблока, где и проживала мать Пьера. Тут же сверкал стоячей водой с пиявками пожарный пруд. Любители рыбалки в нём ловили маленьких карасиков – «на живца». В пищу их употреблять не представлялось возможным, а вот щуки клевали потом – отменные. На речке, конечно, в рыбных местах. Во всяком случае – так рассказывали.
Помещение для трапезы наполнял до боли знакомый всем детям запах советского общепита. Этот неповторимый аромат не совсем свежей капусты вероятно специально запускали для того, чтобы детишки не просили много добавки, напрочь испортивши себе аппетит. Расчёт работал не всегда. Желание плотно поесть в советской детворе ничем нельзя было вытравить!
– Н-да, щи да каша – пища наша… – Проговорил полноватый и сутулый Лёха Кистенёв, поддевая алюминиевой ложкой большой капустный лист из своей тарелки. – Там ещё есть две картошины и всё…
– У меня тоже: щи – хоть хрен полощи! – Согласился я, поглядывая как старательно уплетает первое блюдо совсем маленький светловолосый мальчишка, сидящий рядом с Лёхой.
– Какая гадость – ваша заливная рыба! – Ехидничал мой сосед справа – Пьер. Он уже пережевал весь картофель из щей, оставив пустой бульон в сторону.
На второе подали макароны с холодным куском минтая. Это ещё ничего, даже – вкусно. На третье – в стаканах плескался компот. Ладно хоть не та жидкость коричневого цвета, которую громко именуют «какао». И на том – спасибо.
– Слышь, Пьер, если ты рыбу есть не хочешь – отдай её мне, я съем. – Предложил я.
– Ага, хрен вот тебе с маком. Смотри-ка ты себе в тарелку, покуда твой кусок не схомячили, пока ты будкой своей по сторонам щёлкаешь!
Из зала донёсся задорный женский голосок, принадлежавший воспитательнице четвёртого отряда:
– Дети, что надо сказать перед едой?!
– Приятного аппетита! –