– Да благословят Отец и Матерь Царя Эймона! Да принесет он благо Меридиану! – по залу пронесся громогласный голос Якова, что поднял свой бокал с вином и стоял по правую руку от Владыки.
Вслед за его возгласом, по залу прокатился одобрительный гогот гостей, который прервала яркая вспышка молнии. От раскатов грома, проследовавших за нею, задребезжали стекла в витражах. Елена подняла свой бокал, но не стала осушать его, обводя взглядом присутствующих. Вдруг она почувствовала легкую дрожь под тканью платья, на уровне своей груди. Поднеся ладонь к бархату и нащупав под ним металлический амулет, она повернулась в сторону выхода. К ней направлялся солдат в черном облачении. Минуя гостей, он подошел к княгине. Елена встала из-за стола и поклонилась новоиспеченному Царю, а так же остальным Помещикам.
– Прошу прощения, но мне нужно отойти, – ею было нарушено уже достаточно правил за один вечер. Одним больше, одним меньше – кому какая разница. Елена вежливо улыбнулась Саладору, сидевшему рядом с нею, и быстрым шагом направилась в сторону выхода.
– Боюсь, Княгиня не выдержала нашего присутствия. Хорошо, хоть удостоила своим вниманием первый тост, – произнес Арео, после чего Яков залился смехом, а за ним и остальные гости.
– Послание от князя, Ваше высочество, – в полголоса проговорил солдат и передал Елене небольшой свиток, который она тут же скомкала. Лицо ее в одно мгновение обрело жесткие черты, в зеленых глазах появились искры гнева.
– Подери тебя темень, Еферий! – тихо прошипела Княгиня. За ее спиной стояли солдаты в золотом облачении, и она не хотела, чтобы те стали свидетелями ее уязвимости, а затем охотно передали всё вышестоящему командиру.
Весь оставшийся вечер в честь приветствия нового царя Княгиня Елена блуждающим и полным если не пренебрежения, то скуки взглядом изучала тронный зал, подготовленный к празднеству слугами Самодержца. По обыкновению пустующий – как и Центральные залы в других замках, занимаемых Помещиками – он заполнился по меньшей мере двумя дюжинами столов, ломящихся от блюд. Среди высоких стен с развевающимися магическими знаменами то и дело проносились скрип столешниц, стук бокалов и хохот. Не удивило так же Княгиню то, что на празднестве женщины оказались в меньшинстве. А те, что присутствовали, скорее являли собой покорных жен дворянской знати, что молча и с отстраненным видом занимались поглощением еды, пока их мужья набивали свои желудки вином и элем.
Любые