У Ниночки же все шло прекрасно. Еще учась в консерватории, она выскочила замуж за Эдика Малевича, провинциального талантливого мальчика, хорошо складывалась и ее карьера скрипачки. У Нины появились имя и свой круг слушателей…
Женщины продолжали дружить. Гема частенько забегала к Нине, радуясь, что у подруги все хорошо. Скоро у них вошло в традицию ужинать вместе. Вместе же ездили отдыхать. Эдик считал Гему сестрой Ниночки, и отношения у них были почти родственные.
Потом случилось несчастье. Арбени заболела. Стоит ли говорить, что были приглашены лучшие специалисты, светила медицины. Один за другим ставились и отметались диагнозы – рак, туберкулез, астма… Врачи терялись в догадках, а Ниночка все кашляла и кашляла, худела, температура постоянно держалась на 37,2 или 37,5… Потом она слегла, у нее стала идти горлом кровь. Никакое лечение, включая лучевую и химиотерапию, не помогало, и бедная Ниночка тихо скончалась, оставив безутешных родителей и мужа.
Доктора потребовали вскрытия, всем было интересно, что за болезнь убила молодую женщину, но профессор Арбени встал на дыбы:
– Не дам кромсать дочь.
Желая убедить старика, доктор опрометчиво сказал:
– Может, узнав о причине смерти Нины, мы спасем других людей!
Арбени взвился:
– Еще чего! Ниночке уже не помочь! Категорически запрещаю использовать ее для вашей идиотской науки!
Испугавшись, что врачи не послушаются, профессор забрал тело дочери домой.
За день до смерти Ниночка сказала Геме:
– Похоже, мне крышка.
– Ну что ты, – потихоньку вытирая слезы, ответила та, – вот через недельку вернется из Африки мой папа, он тебя точно вылечит!
– Нет, – прошептала Нина, – конец пришел. Единственное, о чем тебя прошу, выходи замуж за Эдика, из вас получится хорошая пара.
– Не говори глупости, – рассердилась Гема.
Но Ниночка упорно повторяла:
– Обещай мне это.
В конце концов Гема нехотя ответила:
– Ладно, когда ты в девяносто лет скончаешься, я, так и быть, стану Эдькиной женой.
– Вот и хорошо, – пробормотала Нина и закрыла глаза.
Больше она в себя не приходила, вечером началась агония, а в три утра