– Имя, фамилия, отчество, год рождения и место проживания…
Я покорно принялась отвечать на вопросы. Да, знала покойного много лет. Нет, последние годы не виделись. Да, встреча произошла случайно, в «Макдоналдс» отправились стихийно.
– Он не говорил, почему вдруг бросил карьеру скрипача и занялся кладбищенским бизнесом? – допытывался Михаил. – Объяснил, конечно. Несколько лет тому назад упал на улице и весьма неудачно сломал руку, играть больше не смог, пришлось искать новое место работы. Опыта никакого, кроме музыкального…
– Странно, однако, – бормотал Миша, – мог бы пойти преподавать, а тут – кладбище.
– Знаете, – улыбнулась я, – между прочим, у меня в тумбочке диплом, подтверждающий образование, полученное в консерватории. Ну и что? Перебиваюсь сейчас в обычной школе, даю уроки музыки детям, которым она совершенно не нужна, оклад чуть больше двухсот рублей. За педагогическую деятельность в нашей стране платят копейки.
– Но я понял, что Малевич был известным музыкантом, – протянул Миша.
– В общем, да, но отнюдь не Ойстрахом.
– При чем тут Госстрах? – удивился мент.
Я подавила тяжелый вздох. Ну не рассказывать же парню про великого скрипача Давида Ойстраха!
– Госстрах тут и впрямь ни при чем.
– Значит, в момент убийства вас не было, – уточнил мент. – Где вы были?
Внезапно на меня навалилась усталость. Утро единственного свободного дня рабочей недели выдалось отвратительным. Мне еще надо повесить шкафчик… Если скажу про барсетку, начнется новый виток расспросов…
– В туалете.
– Ага, – ответил Миша, – пожалуй, это все.
С гудящей головой я выпала в зал и побрела к выходу. Вряд ли в ближайшие десять лет мне захочется посетить «Макдоналдс».
– Евлампия, дорогая, – раздался сзади слегка запыхавшийся голос.
Я обернулась и увидела Елену Сергеевну, державшую в руках несколько бело-красных пакетов.
– Нет слов, чтобы выразить вам мою благодарность…
– Ерунда.
– Ну, пожалуйста, милая, имейте в виду, вы всегда самый дорогой гость у нас. Возьмите.
– Что это?
– Так, ерунда, мелкие сувенирчики.
– Спасибо, – сказала я и отправилась домой.
Войдя в прихожую, я сразу споткнулась о Кирюшкины ботинки, как всегда, разбросанные в разные стороны на коврике. Не успела я нагнуться, чтобы поставить их на место, как из кухни выскочил сам Кирка и заорал:
– Не понимаю, что происходит в нашем доме! Тут что, ураган пронесся? Посуда исчезла, шкафчик на полу…
– Он сорвался со стены, – пояснила я.
– А еще кто-то, уходя из дома, не убрал со стола зефир, и Муля сожрала его, – не успокаивался Кирюшка, – полкило удивительно вкусного зефира…
– Прямо с пакетом, – добавила Лизавета, высовываясь из ванной. – Мы получим через пару часов какашки, упакованные в полиэтилен.
– Между прочим, я сам хотел попить чайку с зефирчиком, – ныл Кирюшка.
–