Лена не выполнила требований мужа, потому, что не смогла бы сделать этого из-за физической слабости – она почти не вставала с постели. И ещё потому, что обрадовалась разводу.
Обещания своего Владимир не сдержал – кого бы он тогда бил за интимную связь с тем самым врачом-гинекологом (показывала ему то, чего даже муж не видел!), с санитаром Яковом (на руках её в палату заносил!) и с дворником, пятидесятилетним Евменом (яблоками угощал!)?
Так безрадостно прошли четыре «медовых» месяца.
А потом Владимира посадили за кражу в том самом общежитии, что в Янове была. Родня плакала, а Лена тихо радовалась – целых три года без издевательств! Какое счастье!
Вняв советам коллег, она решила сделать аборт. Но её родные: бабушка, тётя и крёстный – восстали против этого.
– Вырастим, – сворачивая цигарку, сказал крёстный, – не переживай. Не нужно себя калечить. Дитё-то первое.
И вышел курить на улицу.
– Посидит в тюрьме, может, одумается да по-людски жить начнёт? – осмелилась предположить тётя Маша.
Бабушка помолчала и отрицательно покачала головой:
– Нет, дочка. Уродится теля с лысинкой…
И, обратившись к внучке, поставила точку:
– А дитё не след рушить, грех то великий. Нехай живе. Оно не виновато. Тебя взрастили, взрастим и его с Божьей помощью.
Они и растили Серёжку до двух лет, потому что родным дедке и бабке внук оказался не нужен. Не нужен настолько, что даже при выписке из роддома его никто не встретил, и Лена добиралась на перекладных: сначала на такси, которое оплатила старая знакомая её родителей, а когда легковушка застряла в сугробах возле деревни Пирки, то остаток пути ехала с орущим свёртком на «Беларусе». Это потом уже поняла она, что не свёкрам телеграфировать надо было, а своим родным.
Чтобы быть поближе к сыну, Лена перевелась в другую школу и уехала из Крюков.
Через год Владимиру зону заменили поселением в городе Березники на Северном Урале, он приехал в отпуск, навестил жену с сыном, привёз какую-то погремушку и без конца хвастался большими деньгами. Лена заикнулась о том, что не лишне бы и на сына высылать хоть немного, ведь на алименты она не подавала, хотя нормальные мужчины, находящиеся на поселении, сами их оформляют, чтобы снизить сумму подоходного налога. Услышав это, «папаша» пришёл в ярость и заявил:
– Подашь на алименты – солому получишь!
(Это сыну-то солому!)
– На алименты я не подам, я подам на развод, – ответила Лена. За время, проведенное без него, она перестала бояться.
– Только попробуй! Вернусь – не порадуешься!
– И что же ты со мной сделаешь?
– А я ничего и делать не буду.