– Наконец-то, Иван Иванович, вы остались одни и в безлюдном месте.
– Кто это? – завертел головой Краснобаев.
И тут он увидел тот самый черный цилиндр, в котором сидел лягушонок. Именно из цилиндра и шел голос. Иван Иванович протер глаза и воскликнул:
– Так, значит, мне не померещилось? Мы с вами и вправду встречались?
– Конечно, встречались, – подтвердил лягушонок. – И вот теперь я пришел сообщить вам, что ваша Базука готова, а Галактика ждет вас в созвездии Кассиопеи на первое совещание главного штаба. Потому что война уже идет полным ходом, и вас нам очень не хватает.
– Что я должен делать? – Краснобаев сразу встал по стойке смирно.
– Сегодня ночью вы придете на это самое место и в полночь взойдете на борт своего катера. Наши конструкторы специально создали его для вас. Они учли всю земную специфику, так что вы легко разберетесь с его управлением.
– Задание понял. В полночь приступаю к выполнению, – отрапортовал Краснобаев. – Разрешите задать два вопроса?
– Пожалуйста.
– Первый вопрос: как он будет выглядеть?
– Кто, ваш катер?
– Да.
– Мы постарались, чтобы он напоминал вам ваш родной самолет. Только размером он в несколько раз крупнее.
– Ясно. Благодарю вас за заботу о моем моральном состоянии.
– Мы ведь существа разумные, понимаем, что к чему, – пришелец даже засмущался. Ему стало приятно, что его и его коллег так высоко оценили. – А какой ваш второй вопрос?
– Как вас зовут? – сказал Краснобаев. – А то ведь неудобно как-то. Видимся уже не первый раз, а я и имени вашего не знаю.
И тут он впервые в жизни увидел, как краснеет инопланетянин.
– Вы совершенно правы, – лягушонок даже лапками замахал от смущения. – Я, говоря, по-вашему, свинья. Мне нет прощения. Я поступил как настоящий эгоист.
– Да не переживайте вы так! – Краснобаев искренне пожалел инопланетянина. – Со всяким это может случиться. На работе ведь так, бывает, закрутишься, что и, себя как звать, не помнишь.
– Это верно, – согласился лягушонок. – Приношу свои извинения и, разрешите представиться. Меня зовут Андрианопулюс. Я житель планеты Краконопулюс.
И Андрианопулюс поклонился и даже снял воображаемую шляпу, при чем из своего цилиндра он так и не вышел. Видимо ему был вреден земной воздух. А может он просто так привык. Это Иван Иванович понимал, как никто другой. Сам бы, дай волю, не вылезал из своего Мигунка.
– А теперь мне пора улетать, – сказал Андрианопулюс. – Приятное было общение. – Итак, в полночь с этого