Полковник внешней разведки вернулся к столу, нажал кнопку на панели интеркома:
– Егор, вызови Ваулина и Барышеву.
В голове Руфинова возникли образы начальственного дуумвирата секретной группы «Сова». Тимур Георгиевич Ваулин – румяный, полный, как бочонок, с дикими русыми волосками на круглом подбородке. Людмила Александровна Барышева – стройная женщина с неизменными очками в тонкой гламурной оправе на кончике носа. Оба – умницы, полиглоты и энциклопедисты.
«С ними всё и порешаем». Ас разведки облегченно выдохнул и чуть расплылся в хитрой ухмылке, которую ушлые галеристы окрестили улыбкой Джоконды. И вот армия искусствоведов бьется пятьсот лет над загадкой: по какой же причине развеселилась плутовка Мона Лиза?
3. Тамальпас. США
Гектор Крум стоял на пирсе под брезентовым пологом. Капитан Билли Бирн сидел на колпаке цилиндрической рубки и докуривал свою коричневую сигарку. Он в последний раз осматривал корпус лодки. На палубе блестели под лампами плотно привязанные к металлическим «ушам» тросами двадцать стальных контейнеров с героиновой начинкой.
Небольшая вибрация пошла по корпусу «малютки» – это заработали на неполную мощность дизельные двигатели субмарины. Вибрация начала усиливаться. Билли выплюнул толстый окурок, показал Круму комбинацию из сомкнутых большого и указательного пальцев, что означало «Всё о’кей!».
Гектор привычно осклабился, внутренне завидуя удачливому и свободному морскому волку, который нырнет сейчас в холодную пучину и обязательно вернется, обветренный и покрытый славой героя, любимый неприступной красоткой Майрой Филд и ещё сотней вашингтонских красавиц. А ему, верной собаке Смайла, придется переться в забытую Богом экваториальную страну, где можно подхватить коварную тропическую лихарадку или поносную дизентерию, просто выпив глоток воды. Однако Гектор придержал навернувшиеся слезы от жалости к себе и также вздел вверх ручищу в дружеском жесте, благословляя друга на подводную прогулку.
Бирн подмигнул на прощание и скрылся в чреве подлодки. Захлопнулся и прожужжал, герметически схватываясь с окоёмом, круглый люк. Субмарина стронулась с места и медленно пошла вперед, выплеснув на дощатый пирс волну белой пены. Завороженный зрелищем Гектор не обратил внимания на вмиг промоченные насквозь туфли из крокодиловой кожи.
Он махал рукой уходящей в океан серо-голубой громадине. Затем, осознав, что охранники могут принять его за романтичного идиота, поспешно засунул ладони глубоко в карманы куртки.
Лодка «Майра» уже вышла из брезентового параллелепипеда и растворилась в темноте океанского