– В других книгах пишут иначе, – попытался возразить Валек. – Даже в «Истории Альдоги» нет ничего подобного.
– Это каталог душ, – напомнил Эдгар. – На этих страницах никто не смеет лгать. Лживую фразу просто нельзя записать. Хотя стоило бы попробовать. А что? Вдруг и эта бумага стерпит ложь?
– Так ты откажешься выкликать Тигура? Скажешь королю это в лицо? Или все же согласишься?
Эдгар лишь пожал плечами.
– Я подумаю…
Дорога была ровной, карета покачивалась, Эдгар вновь задремал. В этот раз приснился ему проселок, что петлял среди лесных дубрав севера. Полная смеющихся девиц карета, упряжка из холеных серых лошадей, за ней следовала охрана из рыцарей в прозрачных дорогих доспехах из брони хадха. Впереди кареты скакали двое – седой воин и юноша в лихо заломленном на ухо берете с белым пером. Юноша был необыкновенно красив, золотые кудри его трепал ветер, но в глазах всадника стыла печаль, и губы были плотно сжаты.
Сон этот мелькнул и растаял, вновь Эдгар очутился на зеленой поляне.
– Ну вот, опять! – разозлился Толстый Карл, тут же возникнув перед выкликателем. – Я же ничего не успел рассмотреть в твоем сновидении. Почему ты здесь? Почему не на дороге, спи и наблюдай во сне за свадебным поездом королевской невесты! И я с тобой.
– Я – выкликатель, а не шпион!
– Тогда просыпайся! Ты мне надоел!
Толстый Карл бесцеремонно ткнул Эдгара под ребра, и тот проснулся.
Прежде пеплоед не снился ему каждый раз. Являлся изредка а теперь зачастил. Первый раз во сне Эдгар увидел пеплоеда во время урока Учителя Андрея. К тому времени прошло уже пять или шесть месяцев, как Эдгар ходил в подмастерьях у часовщика. Он многое узнал – о нынешнем ремесле Учителя и о делах иномирья, но с пеплоедом довелось встретиться впервые. Как только открыл он дверь из реальности и ступил на зеленую поляну, как увидел в траве толстого зверька, похожего на клубок серой шерсти.
– Это ты теперь в учениках у Андрея? – спросил зверек человеческим голосом, который, правда, звучал довольно пискляво. Видимо, поэтому для солидности зверек время от времени фыркал и поводил из стороны в сторону черной бусинкой носа.
– Ну, я…
– Отныне