«Все же я живой или нет?» – снова мелькнула мысль в голове, и Никита отпустил руку от труб. Он с самого начала намеревался пролететь над замерзшим Енисеем и, найдя Сайгир, рассмотреть своих родных, но боялся этого сделать. Боялся, сам не зная почему. «Что же я валяю дурака? – подумал он, увидев слева от себя мерцающий портал. – Если я вошел сюда, то возможно же и выйти, пожалуй?» Никита решительно встал и, приблизившись к фиолетовому экрану, не останавливаясь, шагнул прямо в него…
Снова он кожей почувствовал какое-то странное ощущение, словно на него накинули грубую войлочную кошму. И хотя вновь он не видел ничего вокруг кроме светящегося приятным светом белого тумана, Никита явно чувствовал, что все тело его покрылось гусиной кожей, причем не из-за холода: ощущение сладостного тепла его не покидало даже во время «прогулки» по Антарктиде.
Никита даже не заметил, как очутился снова в тоннеле за порталом. Вернее заметил только тогда, когда вдруг перед ним оказались два «знакомых» светящихся шарика. Он даже протянул машинально к одному из них руку, чтобы потрогать его, но это ему не удалось по причине того, что его пальцы просто проходили через светящуюся субстанцию этого объекта. Увидев свою ладонь, торчащую из засаленного рукава своего старого свитера, Никита громко ойкнул, и от такого неожиданного поворота у него даже закружилась голова. Он почувствовал, как каменный пол уходит из-под ног – что за чертовщина! Никита осмотрел всего себя при свете слегка симметрично покачивающихся на уровне головы шаров – он снова был именно в той одежде, в которой спустился в катакомбы. «Кто же меня снова переодел так, что я даже не заметил этого? – подумал он, трогая свои непромокаемые самодельные бахилы. – Даже портянки из толстого сукна на месте! Но как это вообще возможно, чтобы мне на обе ноги намотали портянки, а я в это время шел и даже не замечал этого?» Обескураженный почему-то именно этим фактом переодевания в большей степени, чем своим «космическим» шатанием посредством загадочного устройства за порталом, Никита поднял свой лежащий на полу фонарик. Понажимав кнопку и убедившись, что на нем сели батарейки, Никита шагнул за угол, с намерением выбраться наружу. Шары двинулись вслед за ним.
– Хотите меня проводить? – усмехнулся Никита, обращаясь к своим спутникам.– Ну, что же – я не возражаю. А то, видите ли, фонарик мой того…
Никита шел при мягком свете сопровождающих его шаров и был слегка недоволен своей скоростью, так как чувство голода после выходя из портала давало знать о себе с каждой минутой все сильней и сильней. В какой-то момент он, все убыстряя шаг, машинально перешел на бег. Никита по привычке даже испугался того, что сейчас на него навалится тяжелая одышка, но ее не было. Тогда он, чувствуя не слабость, а, наоборот, прибавляющуюся от бега силу в своих ногах, побежал еще быстрее так, насколько это ему позволяли самодельные его бахилы с резиновыми мягкими галошами. Опять же, если раньше даже при ходьбе, тело