Никита чувствовал себя вполне хорошо: боль за грудиной ощущался только при глубоком вдохе; попробовав покашлять, он отметил, что ломота не такая острая, а першения и вовсе нет. Также, если раньше с утра он просыпался всегда весь в холодном поту, то на этот раз ничего подобного не наблюдалось.
Завершив все утренние мелкие подготовительные собирания перед первым выходом на добычу соболя, Никита оделся по погоде – на улице прилично похолодало – и вышел из своей основной базовой избушки с необъяснимой уверенностью, что день этот и все последующие будут удачные. Эта внутреннюю убежденность каким-то образом сразу же, как и положено настоящей лайке-соболятнице, почувствовал Рекс, уже поджидавший возле дверей и еще до появления Никиты время от времени заглядывавший в окошко. Собака тут же рванула вперед по путику в тайгу, потом вернулась, сделав дугу, потом снова зигзагами побежала в другую сторону, всем свои видом показывая, что энергии и настроения у нее хоть отбавляй. Никита закрыл дверь на железную щеколду, – медведи у него на участке его давно уже не донимали, и к тому же они в это время уже лежали по своим берлогам, – и направился вслед за Рексом.
Предчувствия Никиту нисколько не обманули: спокойно и без всякой лишней суеты он за четыре дня добыл двадцать два соболя, что было настоящим рекордом в его охотничьей практике. «Если так пойдет, – думал он, возвращаясь после четырехдневного отсутствия на основную базу, – и если большого снега не будет хотя бы недели две, то можно будет уже за это время выполнить практически свой средний годовой план». В первый день, почувствовав в ногах силу после постоянной ломоты в костях, Никита спустился по Нымде вниз по правой ее стороне до одного из проходных избушек и добыв при этом четыре шкурки. На следующий день он поднялся уже вдоль притока Нымды до следующего домика, добыв сразу семь соболей. На третьи сутки, встав засветло, он совершил переход до избушки в верховьях другого притока Нымды, и уже вдоль этой речушки спустился вниз до второй проходной избушки на Нымде выше по течению от основной базы. На берегах этого притока он добыл шесть соболей.
Ночью Никита снова почувствовал, как на него, словно свинцовая туча, наваливается его страшный недуг. Утром же проснулся он, после прерывистого тяжелого сна, весь липкий от холодного пота. Опять боль в коленях и ломота в костях при ходьбе! Но надо было держаться, и Никита, на этот раз передвигаясь вдоль только одного берега, все же добыл пять соболей. Даже Рекс был просто на седьмом небе от постоянной удачи, и от того, что хозяин на его доносчивый голос после обнаружения зверька всегда поспевает вовремя и не промахивается. А то перед этим походом Никита из-за слабости умудрился несколько раз промахнуться и не попасть с довольно близкого