– Раз нам нечего скрывать, то это, по-моему, не так уж важно, – заметила Селия Колтроп. – Оливер весь вечер вел себя отвратительно, уж не выпил ли он?
– А вот и нет! – возразил Брайс. – Каждому есть что утаить от полиции. Отсюда наше двойственное отношение к ней. Подождите, Дэлглиш еще поинтересуется, почему вы постоянно говорили о Сетоне в прошедшем времени до того, как мы узнали, что нашли его труп. А вы говорили о нем именно так! Даже я обратил на это внимание, так что мимо внимания Дэлглиша это и подавно не прошло. Остается узнать, сочтет ли он своим долгом довести это до сведения Реклесса.
Но Селия была неробкого десятка, запугать ее Брайсу было не под силу.
– Не глупите, Джастин! – бросила она. – Я вам не верю. Если я и допустила подобную оплошность, то потому, наверное, что говорила о Морисе как о писателе. Почему-то у меня создалось впечатление, что как писатель бедняга Морис кончился уже давно.
– О да! – подхватил Лэтэм. – Скончался и предан земле. Исписался. Морис Сетон всего раз за всю жизнь написал достойную внимания прозу, зато от сердца. И из головы. Она произвела такое впечатление, как ему хотелось. Каждое слово попадало в цель, разило наповал.
– Вы имеете в виду его пьесу? – уточнила Селия. – Я думала, что вы ее не оценили. Морис всегда говорил, что своей рецензией вы погубили ее.
– Дорогая Селия, если бы мои рецензии обладали убойной силой, то половину пьесок, поставленных сейчас в Лондоне, снимали бы со сцены сразу после премьеры. – Он снова дернул ее за руку, увлекая за собой.
Джастин Брайс отстал от них. Желая их нагнать, он крикнул, задыхаясь:
– Мориса убили, наверное, вечером во вторник. А тело отправили в плавание поздно вечером в среду. Как же преступник доставил его на Монксмир? Вы приехали из Лондона как раз в среду. Он, случайно, не лежал в багажнике вашего «ягуара»?
– Вот уж нет, – отмахнулся Лэтэм как ни в чем не бывало. – Я не вожу в багажнике своего «ягуара» невесть что.
– Я тоже ни при чем, – заявила Селия. – Сильвия обеспечит мне алиби до позднего вечера во вторник, а это, очевидно, критическое время. Да, вечер среды я провела одна, но не заподозрит же меня Реклесс в кромсании трупа! Кстати, единственный человек, не пытавшийся предъявить алиби за вечер вторника, – Джейн Дэлглиш. И между прочим, топорик принадлежит ей!
– Господи, зачем мисс Дэлглиш было убивать Сетона?
– А нам зачем? – не уступала Селия. – Заметьте, я не утверждаю, что это она. Просто топорик ее.
– А у меня в свое время возникло такое желание, – беззаботно сознался Брайс. – Я об убийстве Сетона. Найдя мертвую Арабеллу,