В десятом часу вечера появился Борода. С ним в приемную вошел еще один человек из рабочих-подрывников. Оба были в серых куртках с желтой полосой на груди. Басов, он же Борода, размахивал руками и не стеснялся в крепких выражениях. Громкий голос полностью соответствовал его фамилии. Из обрывков разговора Сергей понял, что у подрывников дела пошли не так, как хотелось.
Увидев Дружинина и Минина, Борода пробасил:
– Никак Госгортехнадзор? Новенькие? Что-то раньше я вас не видел.
– Мы можем поговорить наедине? – спросил Сергей, показав удостоверение.
– Почему бы и нет? Можем, – устало произнес Басов и обратился к человеку, зашедшему вместе с ним: – Значит, так, Юра, бери из второй смены двух-трех мужиков и продолжайте бурить.
– Но они отдыхают.
– Отдыхать в могиле будем.
– Понял, – отозвался тот, которого звали Юрой.
– А ты, Андрюха, пойди погуляй на свежем воздухе, – кивнул Борода дежурному и окинул взглядом сыщиков. – Ну, что стряслось? Слушаю.
Сергей незаметно рассматривал Басова. Тому было лет пятьдесят. А когда Басов снял свою широкую серую куртку, больше похожую на короткое пальто, Сергей увидел на полувоенном френче несколько орденских планок.
– Красивые у вас куртки, – начал он беседу.
– Чего уж тут красивого…
– Желтая полоса… наверное, из светящейся краски, чтобы лучше замечать в темноте.
– Да какая там светящаяся краска, – недовольно махнул рукой Басов. – Это память!
– Память? О чем или о ком?
– О Толе Черемушкине. Эх, какой был парень! Я отвечаю за план проведения работ, а бригадиром все последние дни был Толя. Очень уважаемый человек, мой ближайший помощник.
– Погиб?
Басов тяжело вздохнул:
– Это случилось полгода назад. Нашему Толе исполнилось ровно сорок. У бригады было несколько свободных от работы дней, и мы решили отметить его день рождения. Накрыли стол. Ждем, ждем, а его нет. Так и не дождались. А через пару часов узнали: погиб наш Толя.
– Наверное, подорвался?
– Куда там… У нас за последние десять лет ни одной смерти от взрывов.
– Тогда что с ним?
– Дом горел одноэтажный. Пожарные еще не подъехали, а он проходил мимо. Услышал крики, бросился на помощь и вынес из огня двух детей. Тут же выяснилось, что там еще и престарелая бабушка. Толя полез за ней, и тут кровля обрушилась.
– Понятно… соболезную… А полоса желтая?
– Он незадолго до этого ненароком оперся грудью то ли на крашеную лавочку, то ли еще на что-то. Вот и осталась небольшая полоса на куртке. Мы в память о нем решили накрасить на своих куртках такую же полосу, только во всю грудь и на рукава. Золотой был парень: опытный подрывник, весельчак. А как на гитаре играл! Жена и сын