Хоккейный стадион представлял собой небольшой комплекс, состоящий из крытого катка и двухэтажного административного здания из кирпича с примыкавшими к нему раздевалками. Дружинин и Минин издали могли видеть, как хоккеисты в свитерах по команде тренера прекратили движение по льду, после чего по широкому резиновому коврику проследовали в раздевалку.
– Подождем, когда переоденутся? – спросил Сергей Минина.
– Это минут сорок, не меньше.
– Тогда пошли.
Входная дверь в раздевалку была приоткрыта, и слышно было, как тренер распекал своих игроков:
– Завтра выезжаем на зональные в Уфу, а усиления игры не видно! Защита, где ваш первый пас? Долго возитесь… Тарасов за такое из ЦСКА выгоняет. А нападение? Бросил – не забил, так лети на пятак на добивание, врубайся!
Сергей осторожно постучал в неплотно закрытую дверь. Но тренер будто не заметил, продолжая басовитым голосом костерить своих питомцев. Лишь когда к осторожному стуку Сергея добавился усиленный вариант простукивания Жени Минина, послышались шаги, и дверь открылась:
– Чего вам? – На пороге стоял крепкого сложения мужчина в зимнем спортивном костюме.
Зная, что в раздевалку редко пускают посторонних, Дружинин сразу же раскрыл свое удостоверение. Минин последовал его примеру.
– Добрый день! Просим извинить, но дело срочное. Нам нужен Алексей Жолудев.
– А чего он натворил? – буркнул тренер.
– Да ничего, – пояснил Сергей. – Просто важный свидетель.
– По трамваю, что ли?
– Да, по взрыву.
– Мы уже знаем, не выйди он на той остановке, на зональные игры завтра поехали бы мы без своего лидера, – тренер покачал головой и, повернувшись, гаркнул: – Жолудев, тебя!
Вышедший из раздевалки парень был среднего роста и сложения совсем не богатырского. Он успел только снять коньки и шлем, обнажив мокрые от пота волосы.
– Здравствуй, Алексей. Я майор КГБ Дружинин, а это капитан угрозыска Минин, – сказал Сергей.
– Здравствуйте.
Они присели на скамейку у входа.
– Долго тебя не задержим, тебе надо смыть пот и переодеться, – сказал Сергей. – Поэтому перейдем сразу к делу. Расскажи-ка подробнее, как ты очутился в том самом трамвае и что запомнил?
В глазах парня появился испуг:
– Как очутился? Ехал с тренировки домой.
– Домой?
– Куда же еще… После игры нас старенький автобус развозит. А после тренировки возвращаемся своим ходом.
– Тяжело баул таскать?
– Привык уже, хотя десять килограммов не подарок.
– Кто был с тобой в трамвае? Помнишь?
– Не до этого было. Устал я, как черт.
Дружинин внимательным взором окинул парня и произнес то, ради чего они с Мининым приехали на стадион.
– А вот у меня сведения другие. Мне стало известно, что ты, выходя из трамвая, сбил своим баулом человека?
Лицо парня из напряженного сделалось усталым:
– Мужика этого? Ну, я ненароком… И вообще, неужели это важно?
– Важно.