Д`Артаньян мялся с ноги на ногу у детского манежа, дилемма была слишком сложна. Оставить спящего ребёнка без присмотра – нарушение Правил. Не явиться на Общий Сбор – невероятная несусветность! Как же так…
И тут в замочной скважине спасительно загремело. Пришла!
Мамаша только успела вынуть ключ из двери, как вслед за ним из отверстия выпорхнуло облачко, напоминающее что-то вкупе – перья, шляпа, сапоги. Видение было настолько молниеносным, что Зинаида приняла его за воспоминание о любимом фильме. Она в детстве раз тридцать пересмотрела «Трёх мушкетёров» и до сих пор с умилением взирала на старенький календарь за 79 год, с фотографией главного улыбчивого усача-сердцееда. Муж Саша, потомственный милиционер, спокойно относился к картинке (работа такая – нельзя на всё реагировать, здоровья не хватит), да и достаточно был он умён, чтобы не ревновать супругу к Бояринскому. Где Бояринский и где она? Вот и всё. Хотя… нет, не совсем всё… по-правде сказать, Сашу сле-егка напрягало то, что знаменитый артист живёт здесь же, на набережной Мойки… но, думать об этом дольше, чем 5 секунд – Саше не хотелось. Значит и правда – всё.
Выставив бутылочки из сумки в холодильник, Зина первым делом убедилась, что Кеша мирно сопит в манеже. Вот же ребёнок! Просто – подарок матери на восьмое марта! Хоть на полдня уходи по магазинам, он будет спать как ангел!
Всё было – как всегда. Мирно, тихо.
Глава 2
«Общий Сбор»
– Да не морочьте мне голову! Понавыдумывали тут!!! Она языка нашего почти не понимает! Что это вообще такое – международный обмен!!! Может у людей это и нормально, но у нас-то са-авсем другая специализация!!! Здесь не знать языка – один Господь знает, чем всё может обернуться!!!
Упоминание Всевышнего было запрещено Правилами. Все замерли.
МихСэрыч воспользовался паузой и, незамеченным, проявился сквозь стену лифтёрской. Общий Сбор был в самом разгаре. В данный момент все уставились на оплошавшего – Дядьку Сусанина, коий в порыве яростного спора упомянул Его имя. Вжали головы в плечи, по-идее, должен был разверзнуться потолок, и молния обязана сей же час испепелить болтавшего всуе. Тишина. Помолчали, но шеи не выпрямляли.